Стивен Пол Миллер. Полёт с мамой

Стивен Пол Миллер (1951) - американский поэт и академик



В самолёте компании Дельта моя мама
сидела у окна,
а за окном висело пушистое облако
и она сказала:
"Стив, кажется мы остановились!"

Она не хотела, чтобы мы утонули,
как Икар.
Моя мать не знала мифологии,
но жила ею.
Она была великолепной и обладала
библейским характером,
личностью.
Вот почему она так меня раздражала.

Однажды, я сказал ей, что моя диссертация
будет опубликована.
"Но тогда, сказала она, люди смогут её
украсть...
Стив, ты уже не ребенок, ты мне больше
не нравишься.
Когда ты перестанешь заниматься детскими
делами,
как, например, писать книги?"

Она родилась в семье набожных русских
евреев в восточном Гарлеме,
была второй по меньшинству из девяти детей,
вышла замуж за моего отца в 25 лет,
целыми днями работала в их аптеке,
овдовела в 70 лет,
но никогда ни в ком не разочаровывалась.

Я думал, что в любой аптеке есть
лекарства для
всех и никто не задает никаких вопросов,
кроме тех, которые касаются твоей семьи.

Моя мать была хорошим  человеком.
Кадиш по арамейски означает "святой".
Что может быть более святым, чем
хороший человек?
Моя мать поднесла увеличительное стекло
к Богу.

Она отделила то, что свято, делая других
значимыми, обладая необычайной способностью
восхищаться  всем, что касается вас и ваших
детей.
Вы могли видеть увеличение в её сиянии.

В 95 лет моя мать работала няней.
Я пришёл домой и увидел, что она каким-то
образом нашла мой экземпляр "Кадиш"
Аллена Гинзберга.
Прочитав его в первый раз она расплакалась.

"Твоя мать была всё ещё очаровательной
в 102 года, когда я послал ей букет",
вспоминал мой друг Клифф.

Социальный работник из Стэплтона сказал мне,
"Все в округе, кто обращался 
за получением пособий, в первую очередь
указывали на вашу мать
в качестве своего первого поручителя".

Но как  можно возвеличить Бога?
При рождении мою маму звали 
Рахиль Мельников.
Йисгадал вэ йискадаш шмай раба
(да возвеличится и освятится великое имя)
Моя мать сделала всех значимыми ,
и в первую очередь меня.


Flying with MA

On the Delta jet with my mother in the window
seat,
a fluffy cloud hanging outside, she said,
"Steve, I think we stopped!"

She didn't want us drowning like Icarus.
My mother didn't know mythology but lived it.
She was a great and biblical presence.
That's why she was so annoying.

Once I told her dissertation was being
published.
"But then," she said, "people will be able to steal it.
Steve, you're not a baby anymore. When will you
stop
doing baby things like writing books?"

Born to observant Russian Jews in East Harlem,
second youngest of nine,
marrying my father at 25.
working all day in their drug store, widowed at 70
she never gave up on anyone.

I thought all drug stores meant
medicine for everyone, no questions asked
except about your family.

My mother was a good person.
Kaddish is Aramaic for "holy."
What could be more holy than a good person?
My mother put a magnifying glass up to God.

She set apart what is holy by making others big,
having the extraordinary power
to delight in everything about
you and your kids.
You could see magnification in her glow.

At 95 my mother was babysitting.
I came home to see she'd somehow found
my copy of Allen Ginsber's "Kaddish."
Reading it for the first time, she was crying.

"Your mother was still charming at 102
when I sent her a bouquet." recalled my friend
Cliff.

A social worker in Stapleton told me,
"Everyone in the neighbourhood applying
for benefits listed your mother as their first
reference"

But how can anyone make God bigger?
Ma"s name at birth was Rachel Melnikoff.
Yisgadal v'yiskadash shmay raga
"magnified and sanctified be the great name."
My mother made everyone big,
mostly me.