Синявинские комары

Еще древние ценили мужество как главную добродетель. Но и на старуху бывает проруха: как бы не был смел человек, чего-то он страшиться должен. Мой отец боялся на свете двух вещей: прыгать с парашютом и комаров.

     Прыгать с парашютом отец боялся, после того как в армии на учениях его приятель зацепился стропами за крыло самолета. Так и болтался тот бедняга без сознания пока все не десантировались и самолет не приземлился. После этой истории затащить отца в казарму нельзя было и под конвоем. У него прорезалось звериное чутье на приближающиеся армейские сборы. Обычно уже недели за две до приказа, у начальника отдела эксплуатации Кировского завода лежало заявление с просьбой послать его в командировку куда-подальше. Прятался отец на Кавказе, где испытывали горную модификацию трактора «Кировец», и где не было ни почты, ни телефона.

     Однако, если первый страх был приобретенный, то комары – врожденный и панический. Отец любил присказку, что: «и один комар способен испортить всю ночь».

     В пору моего детства в Синявино было еще довольно сыро, в канавах вода стояла все лето. Болото, оно болото и есть. Как сейчас помню: лето, жара, парит перед грозой, все изнывают; комары роятся так, что небо кажется серее, чем оно есть, а ласточки и стрижи со свистом проносятся над нашими головами набивая себе рот насекомыми. Тут из дома на крыльцо выходит мой отец... в резиновых сапогах, теплых штанах, шапке ушанке и ватнике. Вдобавок, под всем под этим было одето, думаю, еще несколько слоев одежды, так что ни согнуть колен, ни опустить рук вдоль тела он не мог. Взрослым невольно пришло на ум сравнение с чучелом. А я в этой позе, на прямых ногах и держа руки почти строго горизонтально над землей, видел самолет. Сыну свойственно видеть нечто возвышенное в фигуре отца.