А шикарная женщина пела
И была так пьяна, хороша,
Что всю душу мою омертвелую
Растревожила… Юность вошла,
Всколыхнула забытое прошлое,
Что не смел сам с собой ворошить.
Как цыганке со смуглою кожею
Я позволил над ним ворожить,
Колдовать, вызывать духов памятных,
Не отпущенных с Богом и вслед
В нашей памяти как окаянных
И прикованных цепью из бед.
И я плакал, слезой умываясь
И прощенье просил не стыдясь,
С благодарностью отпуская
Всё былое, всё зло, не таясь,
Не пытаясь казаться приличным,
Благодетельным и удалым…
И пролился тут свет… «Что ж, отлично!
Ты — свободен», — сказал Херувим.
Свидетельство о публикации №125021702514