Роман

1

Дженни не верит в чувства. Со школьных лет
презирает сюсюкания и прочие проявления
нежности. В кобуре у нее пистолет,
на груди жетон «Police». Не завидую Дженни я.
Но с недавних пор у Дженни такой роман,
что она забыла о службе. Сюжет ни к черту.
И карьера коту под хвост. Задурил уркаган
голову девке. Любовь подвела к аборту.
Дженни решает: «Пошел ты! Буду рожать».
Открыв кобуру, достает пистолет и урку
принуждает признать отцовство. И лет на пять
запирает любимого в клинику, проще – в дурку.

Девочка выросла. Мамы давно уж нет:
попала под перекрестный огонь у биржи.
Девочку воспитывает старый подслеповатый дед.
А отец свихнулся.
И из дурки уже не вышел...

2

С девочкой все непросто. Вроде, не сирота,
т.е. не полная сирота, а все равно тревожно:
выберет вдруг дорожку, а та, окажись не та,
вмиг уведет девчонку куда не можно?..
Поэтому дедушка учит дитя уму.
Пишет большими буквами (типа заглавных, он же подслеповатый)
азбуку на доске. В своем родовом дому.
Скажем, в имении. Представим, что дед богатый.
Нанимает хороших учителей
(по-нашему – репетиторов), гувернантку, врача и повара.
История должна быть счастливой – побольше б в ней
всяких необычайностей, как в киношках у Альмодовара.

Или нет, скорее как в фильме "Амели":
чтобы все путем, забавно, и чтобы не знала горя, и
не разменивалась на мелочи, и не сидела бы на мели...
Словом, получилась бы
интереснейшая история...

3

На какую дорожку свернет девчушка – пока вопрос.
И, хотя продолжение поддержано новым комментарием,
нужно, чтобы ребенок выучился, окреп, подрос.
Вот пройдет лет двадцать, и лучший стишок подарим ей.
А пока можно и о другом рассказать,
случайный роман превратить в эпопею, в некую сагу,
где будет история девочки, а до нее – про мать.
Но раньше еще – про дедушку. Про его отвагу.
Как спасал он мир от красной чумы. Так, что свет померк.
Или отец его, прадед девочки (пухом земля его боевому праху),
где-то за тридцать лет до того в портках покидал Дюнкерк,
а потом вернулся и штурмовал Омаху...

Но боюсь, эпопея (сага, роман) превратится в памфлет
политический. И пускай вы поклонник Бертольда Брехта,
но сил и умения на этот подвиг у автора нет.
И от такого памфлета нынче
сомнителен он, успех-то...

4

Вернувшись к матери (по следам комментариев), а вернее – к девочке,
потому как мать, если помните, погибла в перестрелке,
автор понял, что для истории всякие мелочи –
страсти, людишки – хотя незначительны, но все ж не мелки.
Потому что есть в том какой-то неумолимый рок,
преследующий будущие поколения (вроде как невиновных).
Для этой темы я бы выделил целый блог –
проследить перспективу ошибок и местей кровных.
Но читатель машет руками: "Упаси боже
затевать эту тему, лучше давай про маму!"
Мамы нет, повторюсь... Ох, и дедушки – уже тоже!..
Пока мы читали-писали тут это драму,

дедушка отошел в мир иной (как герой).
Про то, куда завела дорожка девочку, узнаем нескоро.
Значит, пора закругляться: автор, умолкни! стой!
Пора выходить в реал
из вербального своего минора.

2019