На крылах синичьих стай

Вьюжит. Лед. Мороз. Февраль.
Средь снегов, укрывших даль,
Сед и хмур старик сидит,
Лозы белые шкурит.
Лыко мнет, скрипит в бору - 
Лапти правит поутру.

Ледяной котел кипит,
В нем таежный взвар бурлит
Из кедровой, хвойной мглы,
С ног сбивающей пурги,
Звезд, схрусталенных в стогах
На полуночных лугах,

Серых сумраков нагар,
Наста толстого навар
Средь разбеленных долин
У подножия осин.
И трещит ивовый прут
В кипятке февральских пут.

Дед кряхтит, вливает в вар
Редкой просини нектар,
Смол, скристаленных в ветрах
На развьюженных холмах.
И лиловый свет зари
В фианитовой тени.

Встал. С обновок сор смахнул.
На портянки натянул.
Потоптался. Посопел.
И довольно просипел:
- Остаюсь в бору своем
Ждать декабрьский окоём.

Что весны мне мишура
И июльская жара?
В лабаках таких теперь
Год стопчу из двери в дверь.
В зимнем лыке-то, видать,
Мне не шаркать, а летать.

…И рассветы замело
Вьюг февральских помело.
Треуголки белых хат
Средь полей полынных спят.
Стынет иней на ветвях
В щебетанье редких птах.
И осел морозный вар
В бликах инистых тиар.
 
Вдруг синичий тонкий писк
Разбудил таёжный мыс.
С каждым часом нарастал,
Задувать ветрам мешал,
И в прорехах облаков,
Вырываясь из оков,
На крылах синичьих стай
Ворвалась весна в тот край.

Что тут сразу началось!
Всполошилось. Занялось.
В стариковский пенный чан
Стрел направила колчан.
Отряхнула сонный сплин
С крон простуженных осин.
Снежной спячки белизну
Загнала на глубину.
Расплескала разноцвет
На подталинах в рассвет.
И в ожившей кутерьме
Зазвенела на земле!

                16 февраля, 2025