12-8

Стул № 8

Киса и Ося к театру Колумба
мимо футбольных болельщиков шли.
Сквозь шашлыков дым и запахи клумбы
мчались трамваи - Москвы корабли.

Кисе и Осе понравилась пьеса.
В темени чётко сказали:"Верблюд!"
Это конечно сказал Подколёсин.
Хрюкнуть он мог, и сказать слово "труд".

О Чемберлене спросили Степана,
тот за Агафьей ухаживать стал.
Он и квадратом и цветом тюльпана
как пролетарий её ублажал.

Бендер забыл увертюру на кружках.
Стулья увидел он перед собой,
не во дворце и не в частных избушках,
прыгал на них Подколёсин с трубой.

Цель компаньонов - не труд на заводе,
не оренбургский пуховый платок.
Им прокатиться бы на теплоходе.
Напрочь забыта газета "Станок".

График гастролей огромен, масштабен.
Труппу "Колумба" впустили на борт
белой посудины, названной "Скрябин".
плававшей будто со свечками торт.

Да, промедление смерти подобно.
Киса и Ося попали на рейс.
Бендер завхозу о красках подробно
плёл ерунду, произнёс "интерфейс!"

Стулья могли режиссёра каюту
мило украсить - решил режиссёр.
Как сибарит, как любитель уюта,
он был уверен в себе, как боксёр.

"Скрябин" у пристани в Бармино в девять
встал. Режиссёр из каюты ушёл.
Бендер решил сразу два дела делать -
лозунг писать и украсть стул. Орёл!

О положении международном
у дебаркадера лектор вещал.
Зрители, сгрудясь на лоне природном,
слушали, ветер им кудри трепал.

Бендер вошёл к режиссёру в каюту.
Верный напарник на стрёме стоял.
Бендер стул взял (не прошло и минуты),
ночью он стул вспотрошил и достал

ящичек липовый с медной пластинкой -
авторство Гамбса отметил гравёр.
Утром Остап над холщовой простынкой
молча застыл. Синий волжский простор

Бендер решил приукрасить плакатом -
сеятель сеет госзайма тираж.
Сеятель вышел какой-то помятый,
вызвавший зрителей ажиотаж.