2. 23. По разные стороны закона

       Снег кружится в воздухе над городским кладбищем. Вор не рождается вором, вор им становится — после того, как отрекается от своего истинного, богоданного имени и получает презренную воровскую кличку. Прикрываясь прозвищем, вор живет, крадет и умирает. И лишь после смерти вор вновь обретает свое истинное имя — но уже на могильном камне.
       Снег белым саваном укрывает свежую могилу. При жизни вор стремится заполучить все, чего душа пожелает. Именно стремление к легкой и беззаботной жизни уводит человека от божественного света на темную сторону бытия. А потом хочется больше. А потом — еще больше! Шаг за шагом, соблазны подменяют собой божественное предназначение, становясь самим смыслом существования. Но в итоге оказывается, что человеку нужно не так уж и много — косая сажень земли, надгробие, да оградка. Стоило ли оно того?
       Снег белой порошей лежит на плечах тех, кто стоит у пока безымянного захоронения. В воровском сообществе принято провожать упокоившихся подельников в последний путь. Но ни один вор не пойдет на похороны того, кто преступил через самый главный воровской запрет — не служить тем, кто стоит на стороне закона. Поэтому, кроме могильщиков, лишь двое присутствовали на погребении того, кого при жизни называли Тенью. Ведь у них были на то очень веские причины.
       По одну сторону могилы, склонив голову, молча стоял мужчина с саквояжем в руке, в забавной шляпе-котелке по иностранной моде и в потертом кожаном плаще не по сезону. Напротив него, переминаясь с ноги на ногу и потирая озябшие руки, расположилась женщина, кутавшаяся в накидку из подбитого мехом синего бархата с серебристыми узорами, из-под которой проглядывало дорогое шелковое платье.
       — Я и не знала, что у меня есть сводный брат… — первой нарушив скорбное молчание, произнесла первая фрейлина королевского двора, задумчиво рассматривая новообретенного родственника и сравнивая черты его лица со своим изображением в зеркальце. — Действительно, некая внешняя схожесть у нас имеется… А ведь мы не раз пересекались при дворе во время твоих расследований — ты мог бы и намекнуть на столь деликатные обстоятельства!
       — Так ведь и я не знал, что у меня есть сестра, — смущенно пробурчал сыщик. — Тень ни разу не упомянул тебя в своих письмах, даже полусловом не обмолвился. Видимо, это была не только его тайна.
       — Это правда. Моя матушка состояла фрейлиной при королеве-матери — она даже под пытками не призналась бы, что отец ее дочери был не первым рыцарем двора, а вором в законе. Если бы об этом хоть кто-нибудь узнал, то… — тихо пояснила первая фрейлина, покосившись на заросшую мхом соседнюю могилу с покосившимся надгробием. — Говорят, его зарезали в борьбе за место в Совете воровской гильдии. Увы, отцов не выбирают… Как так получилось, что вы с братом выросли в разных странах?
       — Моя мать была дочерью иностранного посла и работала секретарем в их посольстве. Однажды она отнесла отцовские туфли на починку в башмачную мастерскую, встретила там молодого и статного мастера-башмачника и вместе с туфлями отдала ему свое юное девичье сердце. Вскоре они поженились, и у них, один за другим, родились два сына. Жили родители небогато и мой отец, чтобы обеспечить семью, часто работал по ночам. А мать, загруженная посольскими делами, даже и не подозревала, чем именно занимается ее муженек — до тех пор, пока не случился роковой инцидент. Секретарша сама задержалась на ночь, чтобы успеть подготовить секретную документацию к отправке. И в ту же ночь в посольство проник вор — он намеревался украсть эту самую документацию. Маменька была весьма смелой и решительной дамой — она подкараулила грабителя, огрела его подсвечником по затылку, содрала с лица маску и… с содроганием узнала в незнакомце своего мужа! Конечно, она могла бы позвать стражу, но… В общем, мать тихо вывела оглушенного и растерянного вора на улицу, прошипев напоследок: «Дома разберемся!»
       — Дома, наверное, была перебита вся посуда?
       — Примерно как-то так… Мать заявила, что не собирается жить с преступником под одной крышей, а потому уедет на свою родину и заберет с собой детей. А отец ответил, что она вольна поступать, как вздумается, но дети имеют право сами выбирать, с кем остаться. Старший сын сообщил, что ему нравится работать в башмачной мастерской, что он хочет стать настоящим мастером и что он вообще-то уже взрослый — поэтому он останется вместе с отцом и будет помогать ему во всем. А младший… Он был еще маленький. Он не понимал, отчего родители ссорятся и кричат друг на друга. Он просто стоял, держался за мамкину юбку и горько плакал… Вот так братьев и развела судьба — по разные стороны границы и по разные стороны закона. Много лет спустя один из них стал профессиональным вором, а другой — профессиональным следователем. Однако Тень и Фонарщик не могли существовать друг без друга…
       — Ты изучал право и закон?
       — Специализировался на криминалистике. Брат меня очень сильно выручил, рассказывая в своих письмах о нравах, обычаях и порядках, царящих в воровской среде. Ну а я просвещал его по юридическим вопросам — содержать обувную мастерскую не так-то просто, нужно много чего знать. В общем, мы помогали друг другу, как могли, поскольку наши профессиональные интересы не пересекались — до недавнего времени. Мне горько это осознавать, но… Если бы я не принял предложение брата, не появился бы на королевском дворе и не растревожил это осиное гнездо — возможно, мой брат был бы жив.
       — Твое счастье, что придворные осы до тебя самого не добрались! Королевский двор только с виду выглядит чинным, мирным и благопристойным. Но на самом деле там все следят за всеми и всех во всём подозревают! А уж если кто-то начнет рыться в чужом грязном белье и вынюхивать чужие секреты — он запросто может получить убойную дозу яда или смертельное жало под ребро! Без полезных знакомств, родственных связей и тайной протекции человеку со стороны при дворе не выжить! Тем более такому простаку, как ты!
       — Мне не привыкать выкуривать коварных ос из их злодейских гнезд. А простецкий и беззащитный образ — это часть моей работы. На самом деле у меня имеется немало скрытых сюрпризов. Мой плащ сшит из шкуры пегаса — он отражает магию. Мой саквояж сделан из зачарованной воловьей кожи и отводит на себя удары оружия. В полях моего котелка скрывается смертоносное кольцо лезвий из резистентного железа — оно пробьет любую магическую защиту. Ну и фонарь, конечно же… Его стекла тоже резистентные, они поляризуют свет. Тени от этого фонаря являются своего рода решеткой — через них невозможно ни войти в астральный мир, не выйти из него. А еще его свет останавливает нежить, буквально приковывая ее к земле, и нейтрализует любые заклинания, накладываемые через Астрал. Моя работа время от времени соприкасается с подобными опасностями, так что мне не привыкать вести следствие в свете волшебного фонаря.
       — Поэтому тебя и называют Фонарщиком?
       — Не поэтому. Будучи сыщиком, я в своем роде являюсь фонарем закона и могу осветить самые темные уголки человеческой души. Это прозвище придумал мне брат. Вообще он много чего придумывал, я не пытался его переубеждать, и вот к чему это в результате привело. Тень, сам того не осознавая, влез в смертельно опасную игру очень высокого уровня, а потом втянул в нее и меня. И вот теперь моего брата нет, а с его наследством, видимо, мне теперь придется разбираться.
       — Насчет наследства… Я ни на что не претендую — причины этого, полагаю, понятны. Так что дом брата теперь твой, равно как и деньги на его банковском счете. А вот с башмачной мастерской все не так просто — средства производства могут принадлежать только членам гильдии. Конечно, ты можешь пободаться в судах за само здание мастерской. Еще можно каким-то образом заполучить гильдейский значок, но…
       — Все это ни к чему. Пусть мастера обувных дел продолжают работать в своем здании и хранят добрую память об их прежнем хозяине. А уж башмачник из меня точно не получится! Я — сыщик, а моя работа — искать преступников. У меня осталось одно незавершенное дело, и я сделаю все, чтобы раскрыть убийц брата. Я буду вести следствие и, рано или поздно, докопаюсь до истины.
       — Ты будешь… мстить?
       — Месть — это прерогатива преступников, а я буду действовать по закону! Не так уж важно, чья именно рука нанесла смертельный удар — важно то, кто дал наводку. Тень был очень осторожен: для законопослушных обывателей он являлся уважаемым мастером, а в криминальной среде — уважаемым вором. Два этих пространства могли пересечься только в одном месте — там, где закон и его преступление зачастую являются сторонами одной и той же монеты. Брата сдал кто-то с королевского двора.