терракота

вроде пятнадцать, а будто сорок. сейчас ничего не помнится, только запах старой огромной угловой квартиры на окраине. ну и серая злая кошка. банки и хлам повсюду, кроме нашей комнаты. рассказы его бабушки про её умершего мужа. всё впечаталось в память намертво, чтобы не повторять такого больше никогда в жизни. тот самый рай в шалаше таился в комнатушке с раскладным диваном.

год прошёл, как живёшь отдельно. не одна конечно, но это уже было достижением. причинно-следственные связи в голове вязали ловцы снов, состыковывая события, что так стремительно привели к сепарации. домом стал мальчик с анкетой в дайвинчике, состоящей из строчек песни группы автоспорт. русский шугейз как способ показать свою индивидуальность – классика.

пили все. мамы, папы, ты тоже в запоях. маленьких, соответствующих возрасту. пока отец шлялся, дом превращался в притон, собирающий лучших людей города. на каждой поверхности мягкой мебели, кажется, оставался запах тел, что предавались любовным утехам. это всё мешалось с ароматом спирта, пота, слёз. и спермы.

образуются новые связи.

этого бы не было, если бы не сохранился поддельный паспорт, сделанный в Краснодаре, благодаря которому в «Маришке» недалеко от дома спокойно продавали всё, что предназначено исключительно для совершеннолетних. несомненно, от такого авторитет в кругу общения стремительно рос. за дополнительные пару соток оказываешь помощь и берёшь знакомым «филипп морис» и «хаски» для отличных свиданок. на трезвую голову тогда было страшно смотреть кому-либо в глаза, говорить о чувствах, травмах, и слышать отказы после этого.

зацепили глупые стикеры с лягушками и мемы с котиками. ох уж этот двадцать второй, откликающийся блокировкой соц сетей и сломанными розовыми очкам, сжирающий искренность и выплевывающий её пережёванной в строчки «мы?» или «давай вместе посмотрим бойцовский клуб».

через месяц были парные тату. специально такие, чтобы и по отдельности смотрелись нормально. к такому делу ведь нужно подходить с полной ответственностью, первая тату это же почти как ребёнок. где то даже валяются пелёнки с отпечатками сукровицы и отрицательные тесты на беременность, перевязанные красной лентой от роскошного букета роз, подаренного на 14ое февраля. всё как у людей. девочка-мальчик. он чуть старше. первый поцелуй с тобой.

после ночевки уходить не захотелось. было физически ***во видеть на лице отца щетину и со скоростью света появляющиеся морщины. маме не звонишь и не пишешь, у неё любовь. у меня тоже, докажу.

март, апрель, май, выпускной раз.

июнь, диплом, июль, выпускной два.

ученички проебали все деньги и пришлось работать. быстро скатавшаяся в рутинный шар любовь превратилась в ****ый ужас и секс по праздникам. завод и педколледж — набор для статистики в мфц. не хватало родить и назвать ребенка артёмом или никитой. если девочка, то настей или машей. еще и фамилия такая…

семестр и отчисление. самостоятельность проявлялась только в решении не ходить в эту шарашкину контору каждый день как на расстрел. мечты стать педагогом и любовь к литературе испарились из-за людей, у которых этого желания, видимо, не было. но, благодаря платному обучению в жизни появились сомнительные личности, которые иногда даже вспоминают тебя добрым словом. вроде потому что ты смешная ну или что-то типо того. никогда не узнаешь.

но, выход есть всегда. идешь работать. тебе 15. магазинчик нижнего белья. решив начать все заново бреешься под ноль и носишь парик. выглядишь как больная раком мамаша трех ангелочков. зато, в наушниках позы и даже 700 рублей за смену казались хорошими деньгами.

наконец-то дочитываешь заратустру, раскрашиваешь мандалы, играешь в ****ое судоку, на обед покупаешь растворимое пюре и смотришь сериалы про совок. ебучая ирония, все невыносимо быстро превращается в какой-то синдром. каждый день словно выкинут в мусорку. казалось бы, хуже уже нельзя придумать, но нет. внезапно тебе больше не хочется бухать и ты готовишь печёночные котлеты для парня, что приходит с завода и садится играть в доту.

русская мечта. стабильность и семейное счастье. но не забывай о том, что в наушниках всё еще екатеринбургские нарики.

люди – исключительно удивительные создания. лучше них только кошки. изучаешь их поведение, невнимательно поглядывая в глаза и рассматривая пальцы, обвешенные кольцами. каждое из них таит в себе что-то, словно разрезанный пень, который указывает на возраст дерева. до сих пор не понимаешь как это работает.

развешиваешь лифчики, трусы, что-то забираешь себе в счёт зарплаты. не стринги, не кружева, а хбшечку, чтоб удобно было. радовать некого, радовались первые три месяца. летом мешала жара, потом работа и учёба, по итогу каждый дрочил самостоятельно, отвернувшись в сторону и изредка поглядывая на партнера. нимфомания внезапно изчезла с покупкой ручного мастурбатора.

«у вас есть красные трусы?»
есть. показываешь варианты. наблюдая за людьми уже научилась определять их финансовый статус и вкус на подобные вещи. дамочке в сером пуховике и чёрными волосами наспех завязанными в пучок, наверняка нужно подешевле и попроще. чётко изложив тебе своё покупательское тз она будто предстает пред тобой полностью голой. а красные, ну, наверное, любимый цвет.

на кассе тебе говорят спасибо за то, что ты возможно спасла её личную жизнь. недоумеваешь и снова банально связываешь всё с сексом. оказывается сложнее, и спросив у более опытного человека, узнаешь что красные трусы, закинутые на люстру, несомненно принесут женское счастье, любовь и замужество. зелёные трусы лучше надевать на работу для хорошей выручки и продуктивности, а рваные вообще нельзя носить ни в коем случае. лучше сдохнуть, чем рваные трусы. в жизнь незаметно входят новые понятия и приметы.

раскрашивая мандалы, купленные в киоске, вспоминаешь художку, обучение на тату мастера, какие то акварели и попытки в рисование витражей. сейчас максимумом является то самое раскрашивание. какая теория цвета когда у тебя двенадцать карандашей в наборе? твёрдый грифель заставляет злиться от невозможности нормально наслоить цвет. точилок нет, поэтому когда он ломается или тупится ты просто откладываешь карандаш в сторону и берешь другой. в тот момент гиперфиксация пала на синий и его оттенки. на картинках оставалось невероятно много пустого места, ведь тёплые оттенки никогда не привлекали. холод, голод, покой, хтонь, чернь, любовь…

звук каблуков.

в более современном пуховике цвета бордо, и наспех повязанном палантине цвета брауни появляется новый человек. новое лицо, которое ни за что не отпечатается в памяти, новые деньги, которые руки пустят в бесконечный оборот, если конечно внезапно не наступит дефолт. голос. подходя ближе, уже предполагаешь, что попросят показать. вполне возможно, это будут какие то белые бразилиана или телесные бесшовные, чтобы надеть под облегающее платье.

«девушка, мне нужны трусы терракотового цвета»

вспоминаешь художку. в голове картинки глиняных горшков.

интересно, чем думал человек, спрашивая про терракотовые трусы в малюсеньком отделе нижнего белья на первом этаже какого-то мили****рического ТЦ? да это даже ТЦ нельзя назвать — отдел мяса, табака, часовщик, ателье, магазин семян и в общем мечта твоей бабули. будто бы ничего и не нужно больше для счастья.

судорожно перебирая вешалки, вспоминаешь одни единственные безразмерные трусы именно терракотового цвета. такого, каким ты его себе всегда представляла. молишься и надеешься на свой глазомер. вполне возможно, что это совсем не терракота, ведь цвета уже мало волновали. были и другие заботы, натюрморты давно не ставишь. акварели выкинула.

«девушка, вы что, не видите? это уже не терракота, а какая-то пыльная роза»

что блять?

нахуй 6 лет в художке. нахуй теорию цвета. нахуй это всё. ебучая пыльная роза опустила самооценку до уровня разбитой грязной плитки.

месяцы проходят, чуда не происходит. приходят женщины после маммопластики и ты трогаешь их протезы, пытаясь подобрать размер. помогаешь бабушкам застегивать самые дешевые бюстгальтеры на их покрытой родинками и бородавками спине. как отче наш читаешь закон о защите прав потребителей. обмену и возврату не подлежит. мечтаешь впарить побольше всякого, ведь работаешь на проценте. те же бабушки рассказывают тебе про ортопедическую гимнастику с шариками для тенниса или про то, что акне можно вылечить если каждый день умываться мочой.

пыльная роза. это была не терракота. да блять.

рассказы про тонкие щиколотки в молодости, разговоры о политике и предложения сходить в церковь. снова растворимое пюре, шоколад без сахара, судоку. дорога до дома по пробкам длиной в полтора часа.

ничего не понимаешь. снова в мыслях пыльная роза. но ведь терракота же, уверена, не зря же все было? разве не знаешь как выглядит терракота? лезешь в гугл – террако;та (от итал. terracotta — жжёная земля) — разновидность неглазурованной керамики, изделий из железистой глины, которая после первичного обжига приобретает характерный красно-бурый или желтовато-коричневый цвет.

это точно была она.

охра, кадмий, краплак, умбра. ты же помнишь, сука.

хэппи бездей, переезд, кошка. мальчик трахнул милфу в лесу. ты сосёшься с его лучшим другом.

следующая станция – общепит. никаких терракот.