От Автора. Седьмое небо. 1971

ОТ АВТОРА

Поэма «Седьмое небо» пришла ко мне неожиданно, как, впрочем, и многие, написанные до неё. Однажды,после двенадцати строк, положенных на бумагу, я подумал: «Откуда эти стихи?» - и с волнением открыл, что они выпали из вещи, о которой уже давно думал.
Так случайно выпавшие строчки стали организующим началом поэмы. Они подключили меня к памяти о крылатой юности моего поколения – крылатой не метафорически. А буквально. ибо на него пало время, когда

И захотела стать крылатою
Страна саней, страна телег.

Когда, как мне казалось, поэма была закончена, стало ясно, что она – лишь первая её глава. Это определило общую конструкцию поэмы, при которой каждая из глав, с одной стороны, должна была обладать внутренней самостоятельностью моих прежних поэм, с другой – быть органическим продолжением и развитием уже известных событий. Одним словом, её герои – Марьяна, Борис, Дина и Василий Горин – потребовали себе больше жизни, а потом её испытаний небом, временем, любовью, неудачами, войной и даже смертью.
Всё это, взятое в большом временном охвате, позволило мне назвать свою вещь «Романической поэмой», то есть поэмой-романом.

За девять лет работы над ней – с 1959 года по 1967-й – часто сама жизнь подсказывала мне стихи. Так, на половине пути, когда фантастическая глава «Земля и Вега» уже набиралась в журнале «Огонёк», произошло событие заставившее меня дописать её конец. Речь идёт о первом космическом полёте Юрия Гагарина. Моя фантазия встретилась с действительностью. По существу всё последующее в поэме – выполнение того обещания, которое я дал тогда, обращаясь к Первому космонавту.

Я расскажу иными днями
В словах по сердцу и уму,
Какими трудными путями
Мы шли к полёту твоему.

Для этого пришлось написать ещё пять глав. Между прочим, до появления главы «Память века» мои вегианские похождения были восприняты некоторыми моими друзьями, как измена реализму. Помню, в Ленинграде, выслушав эту главу, ныне покойный Александр Прокофьев сердито спрашивал: «И что тебя понесло на эту самую Вегу?!» Позднее, когда появились новые главы с их земными печалями, он признал, что звёздные стихи были нужны, а звёздный суд на Василием Гориным, заблудившимся в своей земной любви, был просто необходим. Видимо, на Земле ещё неблизко то время, когда виновных будут судить красотой и чистотой, как судят на моей Веге.

Поэма написана как бы от автора, что даёт читателям повод спрашивать: всё ли, что есть в поэме, пережито мной лично? На это я отвечаю: если написано, – значит, пережито. Больше того, для психологической точности в отдельных местах я воспользовался  своими стихами тех лет. Другое дело документальность. Ради неё я сохранил у героя своё имя, а из-за вымысла назвался Гориным. Тем не менее чужая фамилия не избавляет меня от вашего читательского суда.

Москва 1971                Вас. Фёдоров

Книга «Седьмое небо». Романическая поэма.
Омское книжное издательство, 1981. – 176 с., ил.
Тираж 50 000 экз.