Цугцванг

Не осталось ни гроша.
Веселись моя душа.
Разве это не свобода,
когда нет ни шиша.
О тебе уже забыли,
кто дружил и кто любили.
И остался ты один,
как сундук под слоем пыли.
Но зато  ты без долгов.
И не треплет нерв любовь.
Не обдурят, не обманут,
не попьют из сердца кровь.
Без копейки, ты никто.
Не купить тебе пальто,
и не выпить кружку пива,
не поехать на метро.
Для тебя ничего нет.
Магазин, кафе, буфет.
Всё закрыто, шито-крыто.
И открыть надежды нет.
Остаётся голодать.
Клянчить, или воровать.
Или, что-то из квартиры,
снести в скупку и продать.
Может бабушкин комод?
Тыщу девятьсот десятый год.
Антикварная ведь штука.
Двадцать тысяч, кто возьмёт?
Или свой велосипед,
у него педали нет.
Но зато будет на завтрак 
две консервы и омлет.
Эх. Украсть бы где-то танк.
Ты б тогда ограбил банк.
Танка нет, не подфартило.
Вот такой кругом цугцванг.
Не осталось ни гроша.
Опечалилась душа.
И кому нужна свобода,
если нет ни шиша.