Дороги земные Часть 8. 4

Проанализировав в начале 2005 года свою новую жизнь, я пришёл к хорошему выводу – «Событий была большая густота! Давно я не окунался в такие творческие реализации!».
Душу и голову это порадовало и согревало, даже не смотря на то, что в рабочем коллективе были личности, вносившие в жизнь негативные моменты. Вспоминать я их не буду – не зачем ворошить то для привлечения мух.

Нежданно-негаданно через одного издателя выплыла интересная тема по антитеррору. Если быть точнее, то дело было так.
У издателя родилась идея создать что-то такое – плакатные листы с рисунками и текстами к ним по антитеррору. Каким образом он познакомился с «Федеральной антитеррористической службой» (ФАС), то событие нам не открылось.
Издателю были нужны заказы для издания по придуманной им теме, но чтобы те материалы были разработаны на профессиональном уровне. А ещё всем нужен был заказчик, который бы всё это оплатил.
Издатель познакомил нас – сотрудников МДС, с «профессионалами» из ФАС.

Вроде бы, где наши подопечные – соотечественники за рубежом, и где этот самый антитеррор? Специальной строки по финансированию подобных мероприятий у нас не было. Но мы придумали такое.
Так как МДС проводил много мероприятий, как в Москве, так и в странах проживания, то естественно, возникает вопрос о безопасности их проведения.
Вот под таким соусом мы решили преподнести руководству МДС и Департамента идею заказа печатной продукции и материалов по нужной теме.

Для определения конкретики я и Марк Полнарёв провели встречу с руководством ФАС. Находилась та самая ФАС рядом с Петровкой 38.
В каждом кабинете сидело по генералу в форме, с приставкой не только майор, но и лейтенант.
Кабинет руководителя был весь завешан какими-то дипломами, грамотами, фотографиями с теми … С кем надо!
Нам при встрече «профессионалы» разъяснили суть содержания материалов и предложили некую технология их подготовки и распространения.
Нас впечатлил размах, профессиональная подготовка и проводимая работа специалистами ФАС … И вообще!

В первом приближении одобрение от руководства было получено. Дело закрутилось. Мы даже сумели найти возможность профинансировать работу, минуя конкурсные требования.
Расписывать то, что делалось, не имеет смысла. В издательском плане она типовая. Главное, что плакаты были изданы.
Но параллельно с этой темой, от ФАС поступило привлекательное дружеское предложение.

Страна готовилась отметить 60-летие Великой Победы. Все готовились к такому празднику, как могли. Подобная задача стояла и перед МДС.
В этом разрезе ФАС подсказала нам такое. Геральдическая палата при Администрации Президента Российской Федерации подготовила общественную награду в честь наступающего праздника. Мы заинтересовались ею.
Вполне естественно, что честь идти туда на переговоры от имени МДС при протекции ФАС, выпала мне. Иных проектов с ФАС мы больше не реализовывали.

Забегая вперёд, скажу об очень неожиданной информации, увиденной по телевизору через значительно прошедшее время. ФАС оказалось группой мошенников (обманщиков и прочие негативные эпитеты) в генеральских мундирах.

Начальник палаты (женщина) показала мне сам орден. Он был невероятно красив, оригинален, монументален. Были ещё показаны другие общественные награды на разные случаи, но этот был самый впечатляющий и к случаю. На нём я и остановился.
Мне были выданы все необходимые информационные материалы по его виду, описанию символики, комплектации и прочее.
Руководство, увидев это, тут же и растаяло.
Договор был заключен. Ордена мною были получены.

Их так же, как и остальной раздаточный материал отправляли с теми сотрудниками МДС, которые ездили в загранкомандировки. Их также стали выдавать и сотрудникам Департамента в аналогичных случаях.

В мае Русская община Казахстана (если не ошибаюсь в названии) прислала приглашение для участия в проведении своих мероприятий в честь Дня Победы. На эти торжества в Алма-Ате полетели двое сотрудников от Департамента (начальник отдела по работе с соотечественниками – Виктор Степанович; сотрудник из того отдела, как потом оказалось при близком знакомстве – внук М.Е. Салтыкова-Щедрина) и от МДС – я.

Проживали мы в гостинице «Казахстан»! Ребята из нашего посольства поспособствовали нам талонами на питание в этой же гостинице. Этим жестом они очень выручили нас от поисков столования.
К той ресторанной еде я и внук великого писателя покупали одноимённый республике коньяк (кстати, очень даже неплохой). Но это было не самое главное в той командировке.

Основное празднество с чествованием ветеранов Войны проходило в Доме национальностей. Надо отметить, что такого или подобного Дома в других азиатских республиках бывшего СССР я больше нигде не встречал.
Обстановка празднества Дня Победы была очень торжественная, трогательная и многолюдная. Виктор Степанович зачитал праздничное поздравление от Мэра Москвы Ю.М. Лужкова. Потом он что-то говорил от Департамента и от себя лично. Я же вручал орден каждому пришедшему ветерану. Их вызывали по списку, который подготовил Русская община Казахстана.
Среди них в основном были женщины … Почти все они плакали от того, что оказались, не забыты Россией, и от такого внимания к ним города Москвы.

После награждения был концерт, данный силами самодеятельности, собранной из талантов русских диаспор.
И, конечно, после всего торжественного, в помещении Русской общины Казахстана было проведено застолье … Как положено со ста граммами (и не только) и с песнями … Сами понимаете, что первой в списке на массовое пение была «Катюша».

Эта была за всё время работы в МДС моя первая загранкомандировка. Далее приведу несколько других, без привязки их к конкретному году, но наиболее ярких в работе с соотечественниками за рубежом.

Одесская диаспора (название стёрлось в памяти) пригласила на итоговый концерт своей самодеятельности. Полетели смотреть на таланты замдиректора МДС «Горекопф» и я.
Поселись мы в гостинице на Малой Арнаутской (по Остапу Ибрагимовичу Бендеру – на ней делают всю контрабанду).
Попробуйте угадать, что первым делом после обустройства сделали командированные в Одессу? Правильно – пошли на «Привоз». А он был на расстоянии вытянутой ноги.
Сколько было в своё время услышано, прочитано, но видом не видано.

Рынок встретил малым количеством посетителей. Оно и ясно – вторая половина дня. Кроме отсутствия массовости посетителей, удивило малое количество торгуемого, а равно и продаваемого, товара. Про одежду говорить не буду, хотя, на рынке купил себе плавки для купания в Ливадии.
В рядах на воздухе, черноморская рыба была представлена самым распространённым и основным её видом – сушёные «бички». И всё!
В мясных павильонах и того не было ... Мраморные прилавки привлекали мухами, засидевшимися на них. Ну и ладно … Нам-то, что с того.
Так с одной пустой рукой (другая держала плавки) я вернулся в номер.

На следующий день мы под руководством председателя той самой русской общины встретились с начальником Управления по миграции (вроде бы так называлась должность того начальника). Визит вежливости закончился небольшим застольем (похоже, что за ним нас туда и привели). Потом мы пришли на улицу Цветочную, где был интернат для детей.
Директор уже ждала нас и приготовилась к встрече с уважаемыми гостями из Москвы очень практически.

Калории от того и этого застолья командированные потратили на пляже в Ливадии. Чем-то особенным он не поразил. Песчаный берег, песок в волнах, песок в плавках (наверное, за этим я их и покупал).
Слава Богу, что на пляже были душевые.

Во второй половине дня директор интерната провела мне экскурсию по городу с показом всех достопримечательностей. Я увидел – дом с Атлантами, Потёмкинская лестница, со стоящей во главе её скульптурой Дюка, оперный театр (был весь в строительных лесах), пивная Гамбринус и рядом сквер с его бронзовыми украшениями – «Двенадцатый стул» и «Утёсов».
Город запомнился былой красотой и сильной обшарпанностью.

Концерт самодеятельности диаспоры проходил в каком-то клубе недалеко от «Гамбринуса». Как обычно было зачитано приветствие от Мэра Москвы. Кроме нас на мероприятии присутствовал Генконсул. Он тоже выступил с приветственным словом.
После концерта с ним у нас была отдельная беседа на тему поддержки соотечественников. Особенно посольским работником в разговоре был затронут вопрос о возможности финансирования подписки на СМИ, для получения их нашими подопечными.
Программа поддержки города Москвы позволяла осуществить финансирование этого мероприятия. Генконсул обещал подготовить перечень нужных СМИ.
Улетали сотрудники МДС с чувством полной удовлетворённости.

В Луганск на конференцию, проводимой тамошней диаспорой, летели из МДС уже втроём (два начальника отдела и я). Кстати, возглавлял русскую диаспору в Луганщине, очень далекий потомок по крови от Юрия Долгорукова.
Мы его не раз встречали у нас в МДС. Директор обещал ему прислать солидную делегацию – вот он и послал нас.

Так как в Луганске аэропорта не было, то делегация летела в аэропорт Донецка. В тот самый новый, огромный, международный, который потом стал печально знаменитым – он фигурировал в сводках боевых действий.
Встречал нас сам заказчик нашей делегации. Ехали в Луганск ночью. Ничего толком увидеть о Донбассе не удалось. Наличие шахты, или какого иного промышленного предприятия, мы ощущали по запаху, носившемуся в воздухе. При взгляде в окно автомобиля на проезжавшую мимо местность, был виден смог в свете фонарей.

После приезда, отоспались после ночной поездки. А как выспались, нас повезли в офис диаспоры – всё было очень солидно. Из него на ужин к одному бизнесмену, спонсировавшему общину.
Во время приёма принимающая сторона что-то просила в разговоре. Я же, как самый маленький по должности в столь уважаемой делегации от МДС, многозначительно молчал … Что либо обещать я был не уполномочен.

Нам показали город. Луганск очень понравился. Просторный, зелёный, спокойный – по Сталински скроенный.

Конференция проходила в Луганском университете. Выступали ученые мужи. Очень много говорили за экологию … Особенно за реку Северский Донец – река была так загажена, что оказалась не пригодна для жизни (а он ведь впадает в наш Дон). Взоры по оказанию помощи в очистке реки были направлены к Москве и, особенно, к Мэру Москвы Ю.М. Лужкову.
По итогам конференции мы вынесли следующее:
желание искупаться в обсуждаемой реке не возникло;
не понятно, зачем мы были нужны на этой конференции.

Уезжала наша делегация тем же путем. Ехали на Донецкий аэродром вечером, а посему немного в сумерках поглядели на природу – степная полоса, с полями и лесопосадками. Многочисленные шахты и терриконы.
В каком-то небольшом кафе выпили с закуской за соотечественников, проживающих за рубежом.

Подобная пошедшей этой конференции, была аналогичная, но уже в Киеве. Для участия в ней послали в командировку меня одного, но с обязательным приветствием от Мэра Москвы. С него она и началась.
А пока мне надо было приехать на поезде. Поселили меня на проживание, в прочем, как и всех остальных участников, в загородном гостиничном комплексе с прудом и карпами для платной рыбалки.
Некоторых из участников я уже знал в силу их посещения МДС. Они мне выказывали уважение и старались поговорить … А ещё быть поближе к моей персоне, тем самым, как бы показывая отношение к проводимой Москвой поддержки ... И, конечно, фотографировались на память! Интересно – сохранилась ли она?

На конференции в основном обсуждались вопросы экономики современной Украины. Вопросов, связанных с русским языком, получения образования на нём или употребления в государственном масштабе не поднималось.
Многих волновал вопрос – «Снижение показателей в такой отрасли, как свиноводство, и, как следствие – упадок производства сала!». Мол, дело дошло до того, что стали закупать сало в Беларуси и России.
Я кроме, как приветственных, иных речей не поизносил. Да и что я понимаю в производстве свиного сала … Разве только, что я мог поговорить о вкусовых качествах, но такого от меня не требовалось.
Проводили меня хорошо, прямо до поезда … Но возвращался я в Москву без Киевских подарков.

В один из дней конца августа 2005 года Марк Полнарёв обрадовал меня необычным – «Я и ты едем в Израиль!». Оказалось, в сентябре Россия в Израиле проводит огромную выставку – тематика, как промышленная, так и гуманитарная. От Москвы, как от субъекта Российской Федерации, направлялась своя делегация.
От Департамента международных связей тоже присутствовала своя доля в том коллективе (тот самый начальник отдела, что был в Алма-Ате и от МДС нас двое). Малого того – у делегации от Департамента была своя программа пребывания.
Через МДСовские административные связи нам быстро сделали визу в Посольстве Израиля.

В дьюти фри сотрудники МДС купили с собой для проживания в неведомой стране по хорошей бутылки «Red lаbel». Теперь лететь можно! Мы и полетели.
Аэропорт «Бен Гурион» встретил нас израильской жарой. Хорошо, что у нас был заказан трансфер.
На первый раз жару мы почувствовали, но вкусили умеренную порцию.

На проживание нас поместили в гостиницу в Тель-Авиве, в которой проживала вся делегация из России. Гостиница расположена в первом ряду на морском берегу.

Для начала после обустройства на новом месте, Марк позвонил своим родственникам и мы поехали в какое-то кафе.

Знакомство с Израилем началось.
Первое – под каждым деревом, кустом, травиной лежала капиллярная поливочная трубка. По ней вода подавалась компьютером по времени и в определенной дозе!
Второе – перед дверью ведущую в любую организацию (включая общепит) стояла рамка, а то и просвечивающий ношу аппарат! … А при них охранник – мужского или женского пола.
Третье – везде кондиционеры … В здании ли, или в транспорте.
Четвёртое – большое количество городских бесплатных туалетов!
Вот это жизнь! При наличии четвёртого поневоле захотелось пожить в стране, в которой с таким уважением относятся к физиологии человека!
И пятое – вывески на иврите и на русском языке!
Шестое – всё время хочешь или не хочешь надо пить воду!

После ужина с братом Марка, мы вдвоём сидели у меня в номере. Точнее на балконе. Он оказался огромным. На его пространстве стояли ажурные кованные из металла стулья и такой же столик (не могу понять, почему именно такое исполнение в такой климатике).
Попивая виски, мы неспешно смотрели на морское пространство в лучах закатного Солнца.
Над нами на посадку, с интервалом около пяти минут, со стороны моря заходили на посадку самолёты. Такого интенсивного воздушного движения я никогда не видел. Такое же движение воздушных судов было в обратном порядке.
При взгляде налево наши глаза любовались Яффо – самым древним морским портом и одним из самых древних городов мира.

Утром, пока Солнце не раскалило воздух, мы пошли окунуться в море.
Таких желающих, как мы, оказалось предостаточно.
Вдоль береговой линии шла искусственная каменная дамба. В некоторых местах она прерывалась, и образовывался неглубокий вытянутый залив. В нём и купались страждущие водных процедур.
Оказывается всё дело в изоляции населения от береговых подводных морских течений. В Тель-Авиве они очень сильные – унесёт куда-то в мгновение ока.

После завтрака выяснилось, что мы очень вовремя прилетели в Израиль. Проведение Российская выставки отменили по неизвестным причинам.
Но наша составная часть делегации под руководством начальника отдела Департамента решила провести всё ранее задуманное в Москве и без выставки. А именно – конференция с представителями общественных организаций соотечественников, проживающих в Израиле ... А это значит, что в командировке мы будем всё отведённый для неё период нашей жизни.
Тем более, что все организации соотечественников были оповещены заранее, арендован зал для этого мероприятия, подготовлена повестка заседания и раздаточные материалы.

Конференция должна быть проведена дня через два. Высвободившееся время решили посвятить изучению страны пребывания.
Начали изучение с самостоятельной экскурсии по Яффо, тем более, что старый город от гостиницы был на расстоянии вытянутой руки (точнее ноги).

Я ходил по древним камням и улицам, носившим названия из Зодиака.
От идущей от них энергетики, головой я оказался там … В тех временах. Особенно это проявилось в самом древнем порту. А в нём был такой замечательный ресторан – «Рыбаки», расположенный напротив многочисленных причалов и рыбацких лодок, пришвартованных к ним.

Перед отъездом в Израиль Евгений Петрович Цветков дал мне телефоны некоторых своих друзей – Боба Левина (профессор из Реховата), Галины Островской (писательницы из Реховата), Лили – актрисы из театра «Гешер», а также Исака (профессора из Иерусалима).
В связи с тем, что программа пребывания приобрела четкие рабочие очертания, я позвонил всем друзьям Петровича.
В результате переговоров, у меня наметились три встречи в течение трёх дней

Боб Левин с супругой Соней приехали за мной в гостиницу к вечеру и забрали к себе домой. В доме у них уже присутствовал сын Петровича – Петя (его я один раз встретил у Цветкова дома). Стол накрыли на улице – полоске земли между домом и забором шириной не более метров трёх. Боб жарил шашлык на апельсиновых деревьях (берёз в Израиле отродясь не росло), который ушёл под холодный «Абсолют».
Наличие водки в Израиле вызвало у меня удивление, которое прошло тогда, когда я зашёл в гипермаркет. Алкогольных напитков, расположенных в соответствующем отделе, нельзя было и глазом охватить.
Потом, уже перед отъездом в Москву, Боб передал для Петровича несколько бутылок хорошего сухого вина.

С Лилей встреча прошла быстро, она была очень занята в театре на главных ролях. Но сам факт передачи привета от Евгения был для неё очень радостен и трогателен.

А вот к Гале в Реховат мне пришлось ехать самому от автовокзала на маршрутке. Она встретила меня на машине на указанной ею нужной остановке. Мы попили пива в каком-то маленьком кафе. Потом мы побывали у неё дома.
В нём она угостила меня жареной рыбой, которую во время еды сопровождало пиво.
Вечер провели в Ирландском Пабе. В это время мне пришлось купить сигареты. Цена за пачку на фоне стоимости хорошего пива зашкаливала.
Расставались мы большими друзьями.

Исак предложил мне приехать в Иерусалим, а он покажет мне старый город. Но, к сожалению, такой возможностью я не располагал. Наша встреча состоялась только по телефону нашими голосами.

Конференция по времени была запланирована на один день. В её работе приняло участие большое количество соотечественников.
Было даже несколько представителей от ортодоксов, одетых в чёрные лапсердаки, чёрные с высокими тульями шляпы, с пейсами в виде спиралей.

Вопросы на обсуждение участниками конференции выносились иногда даже очень неожиданные.
Например, такие.

Соотечественников из Израиля волновали вопросы разработки одного нетронутого человеком озера на Алтае, которое в своих недрах содержало много полезной грязи … Более целебной по своему содержанию, чем в Мёртвом море.
Ортодоксы затронули проблемы, связанные с обрядом  перехода в иудаизм для людей нееврейского происхождения – «Гиюр». Конечно, это происходит не по великому сатирику М.М. Жванецкому – хирургическим путём.
Суть проблемы в том, что в совершаемом переходе человек отказывается ото всего того, что было у него в своей прошлой жизни. Ортодоксы боролись с таким переходом – им, отрекшиеся ото всего, что было до обряда, были не нужны и после совершения перехода.

Остальные поднимаемые вопросы были нам более близки в понимании и компетенции, и мы могли найти на них приемлемые ответы.
На этом наша миссия была выполнена. Значит, мы можем съездить на экскурсию в старый город Иерусалима.

Оказалось, что многие участники из Российской делегации в связи с открывшимся обстоятельством, не стали досрочно возвращаться на родину. Они ездили на автобусные экскурсии на Мёртвое море и в Иерусалим.
Я тоже решил организовано с экскурсоводом съездить в Иерусалим.

Дорога в святой город изобиловала пейзажам, как горными, так и равнинными. Практически горные были в лесах, равнинные – обработаны под сельскохозяйственные нужды. Все леса были рукотворные – посажены вручную. А также напомню, что к каждому дереву или кусту подходила трубка с водой.

Проезжали один кибуц, возле которого была огромная плоская гора. Гид пояснил, что это «гора» бывшая единственная салка мусора, свозившегося со всего Израиля.
Кибуц взял её в аренду. Построил заводик по переработки захоронений отбросов и сейчас он процветает. Заводиком вырабатывается электроэнергия для собственных нужд и на продажу, а также материалы для строительства, в том числе и для дорог.
Проехали монастырь молчальников и танковый музей, Эммаус. Нигде не остановились. Проехали также мимо мемориал, посвящённый «Шестидневной войне».

При въезде в Иерусалим увидели на склоне горы огромное кладбище из саркофагов.
В Иерусалиме осмотр начали с места, где находиться католическое аббатство – монастырь Успения Богоматери. А рядом с ним предполагаемое захоронение библейского царя Давида.
Там же посетили комнату, где проходила Тайная Вечеря (по преданию).

Далее пешком по старому городу. В одном из арочных переходов из стены вышел какой-то монах и зазвал меня к себе в келью … Он что-то усиленно просил … Я дал ему один бакс … В ответ он повязал мне на левое запястье красную нитку – таким образом, приобщил меня к каббалистам.

Дорога к храму Гроба Господня проходила мимо, а то и непосредственно, через археологические раскопы. В культурных слоях были видны комнаты с мозаиками на полу, иногда были помещения простого убранства.
Особенно рассматривать всё в деталях времени не было.
Всей экскурсией вышли к стене плача.
Когда я собирался в эту командировку многие коллеги из МДС, да и вообще, надавали мне с собой записочек … Мало ли попаду к стене плача. Они, как в воду глядели!

Мой рост позволял мне быть повыше тех щелей, которые были уже забиты ранее засованной в них «почтой к Богу». Я все послания приладил в свободные верхние щели. Всё поближе к …

В храме Гроба Господня удалось освятить огнём пучки свечей (напомню по тридцать три в каждом). На камне миропомазания освятить себя и сувениры.
С Божьей помощью выстоял очередь в Кувуклию и подержал руки на крышке гроба Господня. Спустился к колодцу, который открылся на месте обретения креста Господня.
Через окошко в стеклянной стене я дотронулся до голгофы.

Закончилась экскурсия тем, что наш гид привёл всю группу экскурсантов к магазину с сувенирами. Я, правда, там ничего не купил. Всё мне нужное для раздачи друзьям в Москве я купил на рынке по дороге от Стены плача к Храму Гроба Господня.

После сего путешествия можно возвращаться в Москву!

В аэропорту «Бен Гурион» перед вылетом у нас проходил детальный досмотр багажа. Багаж помещался в аппаратуру для просвечивания, а затем выстреливался из неё в воздух. Ловила летящий чемодан висящая сеть. Зрелище не для слабонервных.
Я зная от друзей Петровича (а теперь уже и моих) о таких «драконовских» методах обращения с багажом, бутылки с вином от Боба Левина взял с собой в ручной клади.
Это позволило в дальнейшем обрадовать Евгения Петровича.


Продолжение следует.