Нищий

     Безногий мужик, давно небритый, и, как видно, поживший, где-то потерявший обе ноги, тянул  руку к прохожим у двери крытого рынка. Подавали ему немолодые женщины, редко мужчины, и совсем нечасто молодые люди, куда-то спешащие. В ковше его блестели  монеты – больше всего, мелкие, редко пятирублёвого достоинства. Порой проплывала к стоявшему недалеко автомобилю какая-нибудь важная дама. Эта подавала десятку.  Каждому, кто, отворачиваясь, не обходил его, убогий вслед произносил: « Спаси вас Бог!»
   Жизнь неслась потоком. Мимо этого нищего. Кем чувствовал он себя в ней? Вероятно, булыжником, который мешает бойкому течению. Но и его неприглядной жизни требовались и пища и тепло. И  наверняка ей хотелось влиться в течение, быть подхваченным потоком. Но доступно это было только его душе, в смутных мечтах. Сам же он ютился в простецкой коляске, простирая людям и небесному божеству ладонь. Иногда сверху что-то падало в неё, обидное, но необходимое.
   Из дверей рынка вышли парни в камуфляжной форме. В руках у обоих бумажные мешки с углём древесным, необходимым для розжига. Направились к грузовику с наброшенной на кузов маскировочной сеткой. Увидев нищего, возле коляски остановились. Поставив на землю мешки, сунули руки в карманы. И подали в руку инвалиду по пять сотенных купюр. А ещё потрепали его по плечу. При этом, один сказал: « Держись, батя!». Нищий от неожиданности растерялся. Опомнившись, хрипло крикнул: « Храни Бог вас там, ребятки!». И опустил голову, видимо, стыдясь влажных глаз. Он ведь не привык плакать.