На страницах книг

Как далеко желание может завести?
Как искренность не перепутать с лицемерием?
О чем ещё на грязных площадях просить
Тех, в чьем сердце затвердело лишь высокомерие?
Тонкою гранью отмечать меж невозможным и былым
Рассветы дней, не скованных грустью и кострищем
Вёсны считать, когда участь минула оставаться молодым
Вёсны считать, когда стоять стал лишь на пепелище
Путь неизведанный и неизвестный остался лишь на страницах книг
И слова все старые на них за разом раз перемалывает мозг
Многообразие судьбы и ее формы не понял, не выяснил и не постиг
На этой линии удобство лишь вместо истины к разуму пришлось
Но не было на перекрестках мастеров и кузнецов
Которые оковы подобрать смогли к душе трепещущей в ночи
В быстро сгоревшем прошлом было не так и много слов
Хоть и смогли они совесть на угол странный расточить
Ведом не волей, и не страстью, и не законом чести
Ведом не горем, не теплом, не по прогнившим доскам
Но было страшно получать из рук незнакомых вести
Что места больше не было оставшимся во снах
Ведёт ли кто-то расчет по обещаниям?
Протягивает ли длань жаждущим, боящимся себя?
Пронзённый мир толь эйфорией, толь отчаянием
Как долго может игнорировать развращение стыда?
Сводя лица черты до тонкой бесконечной полосы
Ее же отрывая от лица белого мольберта
Сквозь велеречие судеб вырваться в надменность пустоты
Где навсегда остаться героем освистАнного концерта
Ветхая совесть расположилась по заваленным углам
Округлое медленно ветер и пыль превращают в исчезающее
Как не сойти с ума, доверяя только зеркалам
И как спасти себя, не ненавидя настоящее?