В гостинной 2

Глава вторая

Маргарет
 
 - Вы так увлеченно читали! Простите великодушно, что вас прервала, я лишь хотела взять пару газет! Что же за книга смогла вас поглотить, господин Рутберг?
- Вам не за что извиняться, и вы могли бы не спрашивать меня о газетах, а просто взять их. Я не читаю новостей, не в чужих домах. - отвечая на словесные выпады собеседницы, отчеканил Марк Иосифович.
 Игнорируя вопрос на который ему не хотелось отвечать, и, наконец подняв глаза вновь, он заметил, - Мы знакомы?
- К сожалению, не имела чести с вами познакомиться, но вас невозможно не знать заочно.
Незнакомка продолжила, - Газеты…Это не для меня. Это для сына.
- Он будет делать из них самолетики, - ухмыльнулся Марк Иосифович, - кстати, с кем имею честь…?
- Меня все зовут Маргарет, но если вам неловко, зовите меня, госпожой Шольц. И что вы?! Мой сын не проказник, он любит читать, и почему-то, особенно любит газеты, знаете, ему нравиться эта популярнейшая рубрика, о темах для разговоров в приличной компании, все забываю, как называется, забавное такое название… Видите ли, мой сын очень робкого склада…
- Маргарет! - перебил наш нерадивый собеседник, просто не услышав все, то что было сказано после первых пятнадцати секунд, -  Не могу вспомнить знакомо ли мне ваше имя, да и не к чему пытаться, госпожа Шольц, но Меня зовут…
- Марк Иосифович… все знают ваше имя! - выпалила Маргарет, совсем не обидевшись на то, что её имя попытались принизить.
 Она вернулась к вопросу, что явно претендовал на слишком личный в глазах нашего книголюба, - Но все же… что вас увлекло в сюжете книги, той что в ваших руках? Я наблюдала за вами недолгое время, перед тем как подойти, и мне показалось, что вы находились в каком-то волшебном месте, а не в одной со всеми  гостиной. Ваш взгляд был то сосредоточен и серьезен, то пылал жизнью и веселостью.
- Благодарю. Столько искреннего внимания я не получал очень давно, госпожа Шольц. Но мне так неловко, мы совсем забыли о том, что вашему робкому сыну нужна была пара газет. ( О, я так извиняюсь, мой дорогой читатель, от Марка Иосифовича вовсе не ускользнула та песнь о сыне, спетая госпожой Шольц)…
- Ах, да, газеты…
 И Маргарет схватив их, направилась в сторону балкона, она словно «уплыла» в своем прекрасном фиалковом туалете, оставляя после себя волнующий шлейф, и то были не опавшие лепестки увядающего на закате цветка, это был тонкий, слегка уловимый аромат еще не распустившегося бутона, зарождающегося чувства, именуемого любовью…
 Марк Иосифович не мог не радоваться тому, что беседа подошла к концу, и неожиданно для себя он почувствовал сожаление, даже некую пустоту. Но свалив все на слишком долгое ожидание обеда и нерадивых хозяев, доведших его до этого легкого головокружения, он снова принялся за книгу. Но не прочтя еще и двух глав, нашего героя позвали к столу.