Зарисовка

Нигде не оставив следа,
бредёшь от скамейки к скамейке,
проглатывая только «да»
и «нет» оставляя лазейке,

которая за двести лет
запамятовала немало:
с ней дорог любой тет-а-тет
для тех, кто узнал про начало,

которое тоже концом 
бывало в завещанных летах,
когда гром гремел молодцом,
никак не нуждаясь в советах.

Ночь комнаты заслонена
набросками всяких сближений
вдали и вблизи окна
и вдоль-поперёк положений

об этом, о том и о сём, –
что вовсе не важно природе,
когда есть малиновый звон,
пусть даже в обычном народе.

И что-то внутри говорит
без прав в серединах сомнений,
и даже беззвучно летит
над сонмами вежливых мнений.




 


Рецензии