Двадцать первое...

Молчит художник,  его взгляд пронзает белизну холста.
Через распахнутую дверь крадется в мастерскую свежий ветер.
Он ненароком нарушает шелестом пергамента уединение творца,
С собою принося букеты запахов от полевого разноцветья.

О чем сейчас молчит художник интересно ветру.
Где он летает в мыслях, над какой страной,
И как зовут ту музу, за которой следует его душа по свету.
От любопытства ветер замер будто парус над морской волной.

Но вдруг рука художника пошевелилась.
Грифель, с усердием рождает абрис на заждавшемся холсте.
И ветру, наконец-то, тайна человеческой души открылась.
Узнал он в очертаниях её - ту девушку, которая была с ним в летней темноте.

Давным давно они знакомы были очень, очень близко.
Свои переживания и тайны девушка доверила ему.
Он был с ней рядом и когда душа парила, и когда под тяжестью невзгод летала низко низко.
А ветер понимал в своём молчании её расколотого сердца тишину.

Рука художника кладёт на холст остатки вдохновенья,
Глаза его стараются в написанном найти сейчас ответ.
Лишь ветер знает место её гибели и помнит радостный момент её рожденья.
Их разделяет вовсе не тоска дорог, а сотни, сотни долгих лет.