Сидела Анна как-то дома...

Сидела «Анна» как-то дома,
И с добродушною слезой
Она всем тихо говорила,
Мол, Акмарал сама с собой

Ведёт нетленные беседы
О русском мате и былом,
Казахах, сволочах, невеждах,
О Боге часто перед сном

Мол, мы внушали ей благое,
Она же снова всех ругать
И матерится, когда в поле*
С «советом» в дом к ней лезет тать!

У тати этой мы спросили:
«Ну, чем болеет Акмарал?» -
«Похоже, что псизофрения**,
Но точно не могу сказать!

Поскольку я не психиатр,
Я лишь копирую «акцент»,
И не желаю вступать в баттл
Иначе будет прецендент***!»

Тогда решили мы проверить
Приметы живших мусульман:
«Где справа - черт, а чуть левее
Джибрил, внушающий иман!»

Ну, сели мы, ища зацепку
И сообщали им наверх,
Что доктор в доме ищет скрепку,
Потом мобильник, потом - секс (?)

Когда ей становилось лучше
От боли «слева» и «с утра»
Вслух сообщали, чтобы хуже
Ей было всё же иногда

И чтобы жизнь была не сладкой,
И не худела никогда -
Снимали мы иман, как с ветки
Снимает яблоню рука!

Потом мы запах наводили
С мужских подмышек ей на нос,
И запах пота ей привили,
А то в ней русскость с гулькин нос!

Затем проникли в её страсти
И что там смотрит по ночам...
Пугали смертью и напастью,
Прилипли табором к ушам!

Потом подсели на «клубничку»
(Либидо проверять не грех),
Хоть ничего в том было личного
Но раздражал нас её смех

И адом мы её пугали,
С издевкой в мыслях копошась,
Она же нам «посланий» слала
Куда подальше, не стыдясь!

Её Эскелла не волнует,
Для ней он гопник и дурак..!
Тогда решили против геев
Её настроить «просто так»,

Но тут такая развернулась
Полномасштабная борьба,
И тут мы вскользь упомянули
Её же страстные слова:

«Кто за права боролись всуе
Или наглядно - молодец!»
И с ней решили мы, подумав,
Такое сделать, но «пипец»

Чуть не пришёл строптивой даме,
Хоть и концы в воде нашлись
Тех, кто к ней лез в угарном спаме,
Но dead-прогнозы не сбылись!

Потом себе мы приписали
Заслуги дивного ума,
И лгали, мол, мы очищали
Её с утра и до темна

Когда она в кого влюблялась
Иль просто так, фото храня,
Её мы явно озлобляли,
Чтобы невлюбчивой была!

Затем устроили мы в доме
Элементарно тупизну:
Кто «за», кто «против», а кто кроме
Её «имел» всегда ввиду?

Мы зависть тщетно вызывали
У терапевта напоказ,
Во сне её мы все блуждали,
Инстинкты вызвав много раз,

И праведной её мы звали,
Когда молилась ото всех,
И тресбиянкой обзывали,
Когда её «опутал» грех

Нацисткой мы её ругали,
(Чтобы нацисткой не была)
И родственников оплевали,
Чтоб брошенной она была!

И чтобы чувствовала дикость
Всея Руси и плюс РК,
И видела как «многолика»
На смех и выпендрёж толпа!

Её мы чёртом называли -
(Не устаёт она никак!)
И сильной видеть бы желали,
Но несговорчива урыскак****!

«Тебе, чем этим заниматься,
Или в отличии от тебя» -
Для ней слова-протуберанцы
Летят неведомо куда!

И «Анна» в ужасе в итоге,
И мы немного смущены,
Как она сочным русским слогом
Нас всех засунула в стихи!»


А. Б.

Астана

06.02.25