Ветер свободы

Лететь с горы — значит отдаться безудержной мелодии гравитации, где каждый миг пульсирует дыханием вечности. Утренний холодный воздух сливается с приливом неукротимой силы, когда тело, облачённое в костюм-крыло, отрывается от края скалы.
Он прыгнул в пропасть, и гора отпустила его, как мать, уставшая удерживать мальчишку-бунтаря. Костюм-крыло, сшитый из нейлона и дерзости, наполнился ветром, выгнулся в гордую арку. На секунду мир замер: облака зацепились за пики, орёл кружил ниже, словно отдавая небо во владение человеку. Воздух гудел в ушах старой песней — той, что играет на разбитых гитарах у костров свободы.

Скорость пожирала километры. Скалы внизу казались зубьями гигантской расчески, вычесывающей долину. Он улыбнулся, чувствуя, как адреналин пульсирует в висках. Руки раскинуты, пальцы рассекают воздушный поток, будто желая вылепить из него крылья побольше. Всё было как в мечтах: ни границ, ни страха, ни земли под ногами.

Но ветер — предатель в зелёном плаще — пришёл неожиданно. Сначала лёгкий толчок в бок, будто шутка друга. Потом удар, вывернувший тело против часовой стрелки. Костюм захлопал, как раненая птица, нейлон затрещал, рванув швы. Он попытался выровняться, но порыв, холодный и тяжёлый, как цепь, потянул вниз. Скалы, до этого игравшие в пятнашки с солнцем, внезапно стали ближе. Острее.

Время замедлилось. Он увидел трещину в скале — точь-в-точь как шрам на колене, оставшийся после падения с велосипеда в двенадцать лет. Услышал, как ветер вырывает из гортани крик, превращая его в немое «мама». Успел подумать, что облако над головой похоже на ту самую собаку, что бежала за ним в детстве по пыльной деревне.

Удар. Не скалы о тело, а ветра о крыло — резкий, будто хлопок паруса, поймавшего попутный поток. Нейлоновый костюм захрустел, но выдержал, расправившись с хриплым шелестом. Пальцы впились в струи воздуха, будто рвались вылепить из них щит. Скала, уже подставившая ему каменную ладонь, промелькнула в сантиметре от лица, оставив на щеке поцелуй из пыли и страха.

Время, затаившее дыхание, выдохнуло. Он вынырнул из потока, как дельфин из пенной волны, и ветер, словно извиняясь, мягко подхватил его снизу. В ушах завывало, но сквозь гул пробивался смех — хриплый, невероятный, животный.

«Жив!»

Орёл, круживший ниже, взмыл вверх, разрезая облако, будто поздравляя с победой.

Снижаясь, он увидел долину: зелёную, мокрую от утренней росы, будто земля плакала от счастья. Ноги дрожали, когда коснулись грунта, но он не упал.

У подножия горы, где скалы сменялись лугом, он снял костюм-крыло. Нейлон был порван у бедра, но это не имело значения.

Вечером, у костра, он достал блокнот с потёртой обложкой. Написал:
«Падать — не страшно. Страшно — упустить ветер».