За откинутой в угол неброской портьерой

За откинутой в угол неброской портьерой
Поднимается ввысь над земной суетой
Не чужой мне рассвет, перекисленно-серый,
А рассвет мой небесно-стальной золотой.

При подъёме не будет рассвет переклинен,
Если Бог рычагами присел вировать,
Оставляя штрихи в запредельной равнине
И рассвет смайновав на земную кровать.

Без изысков и глупеньких предубеждений
Он явился - ему обозначился срок -
Дать не деньги, а шансы для перерождений
В свой сегодняшний, миру открытый урок.

Он ворвался в глаза и в закрытые уши
И, вставляя фитиль в мертвечину сердец,
Зажигает надежду, крылами взмахнувши,
На которых не виснет ни ночь, ни свинец.

У рассвета дела, он земного не копит
И, одев горизонт в лучевую кайму,
Намекает на то, что возьмёт и растопит
На постылой душе и мою Колыму.

Мне рассвет пятернёй потрепал по загривку
И по-дружески ляпнул в рассеянной мгле:
- Пригласи с полдороги меня на побывку,
Угости, если хлебушек есть на столе.

- Заходи. - Я рассвету открыл шпингалеты,
Предложив с пирогами и кофе, и ром.
Он вошёл, закусил и забрал сигареты,
Закурив и умчавшись за злым сквозняком.

Проникая в закрытые ставни и стёкла,
Опускаясь на лица святых и подлиз,
Говорил: с добрым утром, напомнив лишь только,
Что вот так продолжается вечная жизнь.