Матушка Мария

Ты родила, ты кормила, ты растила, как могла.
Ты его тот час Иисусом по совету нарекла.
Очень ты его любила, счастья милому ждала.

Помнишь, как волхвов-провидцев звезда ярка призвала,
Что так далеко ходили, что покинули дома?
Ноги шли к младенцу сами, и звезда звала, звала.

Зов был слышан из дали. Вот он — здравствуй,
здравствуй, здравствуй,
здравствуй, здравствуй, сын земли!

Да Мария, это чудо! Чудо, чудо из чудес!
Помнишь, ангел, слов не тратя, появился из небес.
Богом, Богом Сын твой будет и, конечно, человек,
Трудно, трудно тебе будет, сложно, сложно целый век!

Как понять, что я достойна поднебесного венца?
Как проникнуть в мысль безбрежну, в замыслы Его Отца?

Вспомни, вспомни как когда-то, на заре твоих годов,
Ты из храма не ступала на порог своих грехов.

Была в храме, жила в храме, все молилась без конца.
Не играла, не менялась, путь свой верно стерегла,
Благодатными часами ты себя уберегла.

Пусть кому-то не понятно, пусть кому-то невдомек, Почему
ты лучшей стала, что тебя отметил Бог!

Ну, другая, хоть какая, на земле тогда жила,
Но Спасителя Иисуса вместить в чреве не могла.
 
Вот Он вырос, стал красивым, умным, добрым до конца.
К правоте своей ревнивым. Нет, не прятал Он лица.

С кем Он ходит, что находит, как Он жизнь свою проводит,
Коротает жизни век. Сын мой, Сын мой — человек.

Рад делам? Все ли в порядке? Что задумал до конца?
Не беда ль над ним сгустилась? Все ли слушает Отца?

Вдруг с кривого переулка приползла дурная весть.
Сын твой пойман, Сын твой заперт, Сын твой может умереть!

Что? За что и как так можно? Он ведь Бог, Он мне один…
Только тучи собирались, лишь шумел Иерусалим!

Ночи были словно угли, не забыться, не заснуть…
Пролетели дни без меры, страшно было, ныла грудь!

Вдруг Благая весть настала, Ангел правду мне сказал!
Слышно пение из Рая, пересилил Сын мой Ад.

Сыном я горда навечно, пусть слова в сердцах горят.
Пусть все будет вечно, вечно, нет пути теперь назад.