Жанак акын 1770-1856

 Жанак Сагындыкулы родился и вырос в окрестностях Абралы на границе Семипалатинской и Карагандинской областей. Исполнявший свои песни на кобызе*, мастер импровизации Жанак всю свою жизнь провел в творческом путешествии по стране и был известен всей казахской Степи как один из знаменитых акынов. Жанак состязался в айтысах с Тубеком, Орынбаем и со многими другими акынами. Вместе с тем акын был великим эпиком, который сохранил и развил героические сказания и древние эпосы о любви. Самый отборный образец сказании о «Козы-Корпеш – Баянсулу» связан с именем Жанака.

         *    *    *

 ОБРАЩЕНИЕ  К  ТОРЕ*  РУСТЕМУ

(перевод Масгута Нурмагамбетова)

 Вот, попалась ты ко мне, моя домбра,
 Без домбры, ведь, не гожусь я никуда,
 Быстроногий мой верблюд, ты подо мной,
 Так объедем же все Жузы*, где друзья.
 И когда домбра поет в моих руках,
 Я свободен, дерзок я в любых кругах.
 У меня нет и подарков дорогих,
 Я Торе* дам взятку песнями в устах.
 ________________________________
 Жуз* - один из трех ветвей казахов.
 Торе* - чингизид, потомок Чингисхана.

 Коня – кобыла, а батыра* мать родит,
 Шуба старая, раз дряхлый воротник,
 Есть причинная везде такая связь –
 Слаб народ, где старшинство теряет лик.

 Вокруг падали всегда шакалов крик,
 Гордый волк бьёт жертву у подножий пик,
 И в походах, и в боях, где кони ржут,
 И подкова, и седло теряют вид.

 Завтра сокол оперившийся птенец,
 Для жены - муж, брату старший - образец,
 Растерявшего всю волю в  трудный час,
 Не найдешь у жалкого ума венец.

 Обирающий народ, хан – сукин сын,
 Груз пугливого верблюда тянет вниз.
 А тулпара ноги могут подвести,
 Би от взятки пострадает на всю жизнь.
 Я, услышав твою славу, мой Рустем,
 Поспешил к тебе из самой Каркары.

 Течёт время, вертится эпохи круг,
 В эти дни казах не самый лучший люд.
 Хоть без трона, без властительных речей,
 Превратил узбек во взятку честный труд.
 И не мне, Рустем, ты даришь добрый взгляд,
 А тем, кто гонит ко двору коня, верблюд.

 Рода знатного наследник ты, Рустем,
 Средь казахов потому ты жнёшь успех.
 Я, ведь, знаю – тебе некуда ступать,
 Сзади пусто,  впереди, лишь, неуспех,
 Где пучина под тобой, там брода нет...
 Я пришел не отдавать, а получать
 И коня в дар, и чапан – их взять не грех.

 Мне сказали: «Рустем подлости венец,
 Свою гордость не сумеешь, мол, сберечь.
 Раз пойдешь, то не вернёшься ты живой,
 И от злости голову он срубит с плеч».

 Кое-кто сказал: «Жанак, язык твой зол,
 Ты гордец и слишком рьян твой разговор.
 Ведь, ершистым языком кольнёшь Торе,
 Без башки ты не найдешь тогда свой двор».

 Но отчаянность всегда моя стезя,
 Моя лира и в поэзии верх брала.
 Хоть и горек - без отравы мой язык,
 Не змея я  - просто гордая пчела.

 Жертву ищешь, и сидишь ты, чтоб напасть,
 Открываешь, злой Торе, ты свою пасть.
 За утерянный дедами златой трон,
 Бедняка же хочешь в жертву ты закласть.

Когда поэт высказал эти слова Рустему,
с берегов Балхаша пришли рыбак и охотник,
которые принесли рыбу и лису.
Увидев это, Жанак говорит:

 Ты безвинного жестоко наказал,
 Чистоту ты грязной мутью запятнал
 И не лезет в горло чистая еда,
 Ты в котёл бросаешь, все, что своровал.

 Твои воры без добычи вдруг придут,
 То ты в горе - будто отца молитвой чтут.
 И к охотнику с дележкой ты пристал,
 И сазана у ловца ты отобрал.
 Будто чуя, твои грязные дела,
 Лошадей табун сворованных тут ржал.

 Доставал твой дед всего, чего хотел,
 Он над всеми мусульманами довлел.
 В споре главный, для врага же грозным был,
 В трудный час подать советы он умел.

 Запятнав позором, грязью предков дух,
 Опустился и унизил ты свой круг.
 Став утробы ты рабом у очага,
 Почему же потерял ты счастье вдруг? -

После этих слов Рустем со словами:
- Брось домбру! – выхватил саблю.
Тогда Жанак говорит:

 Если б бросил, то зачем бы начинал,
 Хоть разрежешь на ремни меня, мой хан.
 Хоть отрубишь голову, живут слова,
 И домбру я никому, уж, не отдам.

 Благо - с неба, а движения - в годах,
 Сын – защитник! – у народа на устах.
 Если ты такой «защитник», то умри,
 Как пришел ты – наступил в стране бардак.

 Все наследники Торе беззубы – жаль!
 Превратился в цинк сегодня даже сталь.
 Хоть зарубишь, но позволь мне речь сказать,
 Даже дед твой высказаться всем давал.

 Дальний дед твой «Кровопийца Абылай»*,
 На три жуза он известен был, то знай.
 Даже он не выпил крови, сколько ты,
 Кровь врага, лишь, пил в сражениях через край.

 Чью же голову ты хочешь отрубить?
 Ведь, не будешь Абылаем ты, пойми!
 Потерявший золотой трон, ты ничто,
 Ты животное - лишь, знаешь есть и пить.

 Петушишься, поднимая свой кинжал,
 И сразить меня желаешь наповал.
 Но подумай, если ты меня убьёшь,
 Злой туман накроет весь твой ареал.

 Край Аргынов тянется до Жетысу,
 Едиль*, Жаик*, Есиль*, Нура – то рек союз.
 Ботакана Абылай* хотел убить,
 Но чуть-чуть не заслужил бедовый груз.
 И не только ты, твой дед не устоял,
 Потому-то Кокшетау он потерял.
 __________________________________
 Едиль* - Волга; Жаик* - Урал; Есиль* - Ишим.
 «Кровопица Абылай»* - это другой хан, тёзка
 Абылая* - хана трех жузов.

(продолжение следует) 

 перевод Масгута Нурмагамбетова
 Астана
 04.02.2025.
 ________________________________________