Мелочи

Едва ль смогу признаться в сокровенном,
запрятанном от глаз и от ушей,
как маленький кулёк гематогена,
распределенный между гаражей —
теперь прошло лет 20, может, 30,
мне б дате ужасаться — но плевать,
я, как тогда, могу еще влюбиться
и выжать из педалей 300 ватт —
ну может не совсем, чуть-чуть поменьше,
но завтра, послезавтра — будет так,
насыпь в кулёк мне жареных орешек,
взамен возьми с руки моей пятак,
без сдачи можно, в мусорной пакете
копается ворона — хоть бы хны,
я помню, как мечтал о жарком лете,
теперь хотел бы, чтобы шли дожди,
а я б сидел — смурной и молчаливый
с какой-то умной книгой у окна,
потом бы покупал на рынке сливы
и всякое по мелочи, луна
светила бы в окно мне, и ночами,
ворочался бы, волосы трепал,
отпаивал себя зелёным чаем
и по любви ушедшей горевал.
Едва ль смогу признаться в сокровенном,
а не списать прошедшее своё,
как море обернется белой пеной,
так я смирюсь со снежным февралём,
и, нацепив на обувь ледоступы,
пройду пятнадцать миль, от мира прочь,
не объясняя ветреный поступок
не позволяя ближнему помочь,
и не открыв ни истины, ни блага,
запечатлев глазами солнца медь,
едва ль смогу признаться, ведь бумага
имеет право вспыхнуть и сгореть.