Звёздный пасьянс

… и пальц не пять, а семь как будто,
за эхом таинств с чуточкой жеманств,
              не баловень, нет, друг изящных фуг –
Шопен в Шопене, и ночь оделась в его тень…
Загадки, пережившие века, – Брамс, Бах, Равель,
в плену Вивальди, кущ райских невесомая трель –
с печатью гения от Ли’ста, и до Сен-Санс, Бизе, Гендель...
              Янтарные звёзды и лунные пряди,
«одну гостиную» с великими делили, не глядя.
Клавир органный со скрипом половиц
взмывал регистром басовым, над выраженьем лиц –
свинцовый пазух труб, порхающих рук               
               и кисть Левитана вспорхнула «У-у-х»!..

Бренчат, пиликают, «курлычут» соловьём,
Пуччини «Баттерфляй», игра с огнём,               
Вердический «Король на час», очередной сеанс –            
как сладкая парочка Гилберт и Салливан(очка),
               до мюзиклов Шварца, раскуёт муз-экстаз…
В силуэте времён шелковый кокон магических волн,   
Бетховинщины фронт и чин великих мигов паладин,
великолепен и упрям, пленял воображенье дам,
от клавесина и до фортепианных гамм …   
          
               С фрагментами эпох игрок
зло’той льёт «ауди» песок и свита лет его из грёз               
харизмы непоседливой, сам Моцарта гипноз,
пульсируют века о толковании его смычка…  Хмель,
сочная виолончель, только так страдать умет,
               с «Ифигенией в Тавриде»,
что хор жриц окаменеет, клавиатором пассажа,
Кристоф Глюк и пунш куража, и дип пёрпл –
страстный пурпур, партитур небоскрёб,
заочно представленный "Каньоном антилоп"…

               Но скрипичный фокус пан –
Марио Пачи –  мэтр ретро «Магеллан»,
фигура в истории под именем Мей Байчи,
Шанхайский симфонический роман…
Да, вкус музыкальных пристрастий
                в плену осторожной загадочной власти,
и старо-новый Свет вставал на колени им вслед,
с метафорой Иисуса Христа – «Соль Земли» у всех на устах…
               
         
…и ночь оделась в его тень – ранняя смерть Шопена.