Мне-40

Дорогие вы мои соплеменники,
Тут намедни я зашёл в этот зал,
Заглянул и в прейскуранты, и в ценники,
И в экстазе всё про вас написал:

Сколько дыр накопилось в загашнике!
Эх, житуха у механика – бекова!
Много дыр, но основная в бумажнике,
И её-то залатать даже некому.

Крутоватые судьбой виражи даны,
Но Егоров упирается, корчится,
И под этот монастырь неожиданный
Подвести его ну ох как не хочется.

Миловидна и тепла наша лапочка.
Муж у Тани – дальше негде обучивать!
Но похоже, что шурупчик и лампочку
Ей самой всегда приходится вкручивать.

Всё взваливши на хребет свой натруженный,
Тащит Спасский весь состав, упирается!
Удивляемся мы силе недюженной,
Но, не дай бог, он когда-то сломается!

С Валентином драке не было места,
Хоть сперва его бойцы чуть не скисли;
Занял я его высотку и кресло,
Но отрадно, что в прямом только смысле.

Нашу Дору не объехать на РАФике,
Ни пешком, ни на кривой на кобыле нам;
Ненавязчиво, но строго по графику
Заставляет шевелиться извилинам.

До чего же не везёт Лёне Гутину!
Не сбежать от окружения барского!
И жгутом на шее Лёниной скручена
Персоналка для поста секретарского.

Достаёт всё Вова просто, без сложностей,
Даже, если захотим, – самолёт,
Но ему при этих супервозможностях
Самому чего-то не достаёт.

В экспериментальной группе и в творчестве,
В прозе, в рифме и немного в застолии,
Всё мне кажется, что жизнь Люды в обществе,
Затяжной эксперимент, но не более.


Вы у Шурова случайно не служите ль?
Если нет, то оглашу для истории:
Он – самый тонкий и внимательный слушатель
Из моей любимой аудитории.

День Евгения не сфотографировать –
Программиста любопытной формации.
Как он может, не пойму, интегрировать
Перлы многовековой информации.

Голосят все гости в доме у Аннушки,
И ансамбль из четверых иждивенчиков.
Гусли, домра, пианино и ладушки,
А зарплата только звоном бубенчиков.


Сколько песен спето с Павлом Петровичем
Под знамёна и под свечи бенгальские.
Ох, не слабы, братцы, ох, мы суровей, чем
Баобабы и послы сенегальские!

Приготовила сюрприз мне Виктория,
Хоть режим предписан – «амбулатория».
Заклинаю в многократном повторе я:
Тьфу-тьфу-тьфу, пусть будет только «виктория»!

По объёму процентовок к заказчику
В очерёдность, как к палачу, стоит.
Поцелуев всем вам служит образчиком:
Все засыплются, а он не почувствует.

Не ропща ни на жару, ни на стужу,
В унисон судьбе, а может назло,
То ли Вале, то ли чёрту, то ли мужу...
Но кому-то, вижу, крупно повезло!

А с Грачёвым вы пока не знакомы,
Но одно я обнаружить успел:
Прикипает он к работе, как к дому...
Уследить бы, чтоб не перекипел.

Спорим мы с ней о делах, о политике,
О семье и о бесчинствах военщины,
О поэзии, о гласности, критике...
Не встречал серьёзней Жанны я женщины.

На меня Терентьич вряд ли обидится,
Весь в работе, да вот только беда:
До дурдома доведёт, как мне видится,
Но покоя мне не даст никогда!

И вот сижу пред вами обеспокоенный
Добрым словом и отсутствием критики,
Этим сбором грандиозно-диковинным...
Благодарен вам и счастлив, как дитятко!