В деревне бабы колдовали

Я рос в краю безмерных суеверий,
Где часто прибегают к колдовству.
Ты можешь сам во всё это не верить,
То не мешает ведьмы мастерству.
Хоть с детства был совсем не суеверен,
И не боялся вовсе темноты.
Но после стал во многом не уверен,
И опасался тёмной пустоты.
Случилось это после переезда,
Когда квартиру выдали отцу.
В ночи такие были в ней заезды,
Что получил однажды по лицу.
С потусторонним первое знакомство,
Его весьма невинным я б назвал.
Всерьёз досталось уже в жизни взрослой,
Когда девчат активно познавал.
Сама она тогда не колдовала,
Но вот знакомства были налицо.
Чего-то там в спиртное подмешала,
И начало работать волшебство.
Ей для здоровья только увлекался,
А стало уж совсем невмоготу.
Ушел в ночи и за забор держался,
Любовью воспылал к ней поутру.
Родные выбор мой не одобряли,
Крутили только пальцем у виска.
Друзья меня теперь не узнавали,
Я стал худым, как тонкая доска.
Безумство это целый год продлилось,
Что характерно, я совсем не пил.
И чары лишь тогда те растворились,
Когда День леса на работе проходил.
Лесхоз в то время был весьма богатым,
И мог позволить пышно отмечать.
Я помню, за столом сидели с братом,
Он по чуть-чуть мне начал подливать.
И тут откуда-то пришло ко мне прозренье:
«Зачем с особой этой я живу»?
И появилось жуткое презренье,
Решил, что с этой бабой я порву.
Тот вечер кончился для нас большим скандалом,
Но что-то не хотело отпускать.
И после месяц прожил с нею даром,
Лишь уличил, что стала изменять.
Остатки чар в моей груди кипели,
Хотел с соперником разборки учинить.
Лишь матери слова и вразумили,
И я решил, что надо уходить.
Друзья вопрос решили с переездом.
Родные помогали всё забыть.
Я вновь поправился и стал таким же трезвым,
И перестал по ней с ума сходить.
Я этот опыт навсегда запомнил,
Мог различать любовь и приворот.
Не пью теперь из рук я женщин томных,
Но всё же попадал, как идиот...