Не где-нибудь за тридевять земель...

Не где-нибудь - за тридевять земель,
Не в царстве-государстве тридесятом,
Распахнутая сказочная дверь,
Маняще недоступная когда-то.

Вхожу в нее, волненья не тая,
Однажды соловьиной ночью.
Мещера, здравствуй, это я,
В тебя влюбленный очень!

Несносное машинное эссе
Нечастое,  как видно, в этом  крае.
К нему привык, но старое шоссе
В лесную глубь все дальше убегает.

Не убежать, горящие глаза
безжалостны, машина есть машина.
Вот только б понадежней  тормоза
По этому лесному серпантину.

Уж за полночь давно, но лесу все не спится.
То лис глаза блеснут из темноты,
То вдруг вспорхнет  испуганная  птица,
То заяц от греха    нырнет в кусты.

Нет-нет, по волчьи взвоет в чаще филин
От одиночества, от скуки, иль любви,
Иль просто от отсутствия извилин:
«Ору и все, попробуй запрети!».

Ну соловьи – те о любви, однако,
Их сменят иволги, едва придёт рассвет.
И с той же темой о любви, о браке,
И кой, о чем еще, - для них запретов нет.

Природа не спала всю ночь со мною.
 Но под рассвет случились чудеса:               
Ей хоть бы что, а у меня, не скрою, 
слипаются усталые  глаза.

 Вконец не усыпила путь-дорожка,
Но все же, видно,  разумом ослаб -
 Избушка вдруг на курьих ножках
Мелькнула средь еловых лап.

Гляжу, своим  глазам не верю снова,
На старом дубе кот сидит.
Он песен не поет. Он - мастер слова.
Все больше сказки  говорит.

А вон - старушка  по тропинке!
Яга, да нет! Яга - с метлой.
У этой же в руках – корзинка,
Знать начался сезон грибной.

И, чтоб похлеще не пригрезилась химера,
Свернул к обочине, улегся на траву.
Уснул, и снится мне опять Мещера,
Куда и так приехал наяву.

И сосен строевых, что  в облака вершины,
И сырость ельников, и  тень дубрав.
И некогда бездонные трясины,
прикрытые периной мягкой трав.

Песок природных пляжей у реки
И заросли шиповника густые.
То пойменных лугов неяркие цветы,
И журавли, зависшие над ними.

Кружит среди боров, то широка,
То, сжавшись, спрячет под   лесные своды
Свои прозрачные, но цвета чая воды,
Загадочная сказочная Пра.

А как не ошалеть от красоты
 Такого  разноцветья глаз озерных!
То темно-карих, вплоть до черноты,
То голубых, холодных и бездонных.

Проснулся я  и босым по росе
Прошел среди стволов медовых
К машине.  Старое шоссе
Заре навстречу побежало снова…

Бегущему, и мне не убежать.
Не затеряться средь лесных болот.
Спешит за мной бесчисленная рать.
Безжалостная рать моих забот!