Мой человек

Темнеет.

Человек,
        позвоночника тугая нить,
В три погибели согнутый от оков,
Пришёл домой
        ночь одиноко сторожить
Под скатами поникших крыш домов.

Солнца плавь,
        подставка под чайник,
Зашла.
        Но не сомкулся глаз кювет.
Мой человек
        тихонько плачет
                в тайне
И засыпает лишь под рассвет.

Он руки вскидывает,
        кличет: «Отче..!»
Зрит сон,
        во сне том небесная манна
Раскатами грома над ним гогочет
И сыплет градом из кармана.

Плачет...

Успокою!

Не стоит.

Не латая в днище прогнившем пробоины,
На горькое дно готова залечь я,
Лишь бы не смели развязывать бойни
Моих
        бледнеющих губ
                увечья.

Мой человек дрожит:
        озноб и лихорадка.
Стон замер поперёк,
        насквозь проткнул трахею.
Сожму его до звона
        слова хваткой,
А потом о том пожалею...

Мой человек не звал,
        то болезни запах
Меня приманил к себе,
        привязал узлом,
И был таков
        человек
                на медвежьих лапах.
Сбросив с сердца на кости излом,
        ушёл.