I am feeling Zusophilia, and Zarubinsky my phobia

I am feeling Zusophilia, and Zarubinsky - my phobia.
I am scared of the second, for my mood - he's always spoiling,
He is deaf to light already, pouring out negativity,
On his eyes are templates-blinders, he recalls just hopeless evilty.

And projecting, he is bringing all this garbage to the screens,
the light-sources are suppressed, he doesn't want himself to cleanse.
But the gold-leaf Zus is sparkling, and exciting, glittering,
Playful, constantly inspiring, genius and brilliant.

When he comes - everything sparkles with the diamonds and joy,
He is wiser, he's more subtle, nastiness - he doesn't support,
He himself may cleanse the spaces - everything is strewn with smiles.
I start breathing, with Zaruba - I am sweltering and stifle.

I don't divide people by blood, and by nation don't divide.
Brodsky was bothered by Lerner, and in Vienna on his flight
Didn't want to meet some jews. So I have personal approach.
And zarubinskies with The Zus I do not unite and join.

У меня Зусо-филия и Зарубинского-фобия
Елизавета Судьина

У меня Зусо-филия и Зарубинского-фобия.
Я второго опасаюсь, настроение испортил он,
Изливаясь негативом, он глухой уже стал к светлому,
На глазах шаблоны-шоры, помнит зло лишь беспросветное.

Проецируя, выносит этот мусор на экраны он,
И очиститься не хочет, свет-источники подавлены.
То ли дело Зус сусальный, искрометный и сверкающий,
Гениальный и игральный, постоянно вдохновляющий!

Как придет - так все искрится бриллиантами и радостью,
Он мудрее, ибо тоньше, не поддерживает гадости,
Очищает сам пространство - все улыбками усеяно.
Я дышу и оживаю! А с Зарубой - душно, прею я.

Не делю людей по крови, не делю людей по нации.
Лернером был мучим Бродский, в Вене не хотел встречаться он
С теми, кто летел в Израиль. Мой подход - индивидуален.
И я Зуса и зарубов вместе не объединяю.

При переводе сохранён размер 9стопный хорей.