Разве чудо может зачерстветь?

Декабрь всегда угрюм, будь он неладен,
и норовист до самого конца.
Январь же, безусловно, вышит гладью.
Он посреди зимы — и, значит, царь.

А царь — от слова “чары” — чародейство.
Звенит в лесу морозном каждый ствол…
Все чудеса рождаются из детства,
когда казалось чудо колдовством!

И каждый хоть на чуточку был магом,
взяв краски акварельные и кисть…
Чтоб ёлка вдруг в цепочках из бумаги
нарядной стала! Ёлочка, зажгись!

Фонарики, игрушки из картона,
и даже из надутого стекла!
Жаль, плачет ёлка, хоть не слышно стона —
вон смолка, как слезинка потекла…

В лес надо посадить её обратно,
пусть только станет старым новый год!
Договорюсь потом со старшим братом,
ведь у него всегда идей вагон!

Он зажигал огонь бенгальский смело
и рисовал им в воздухе круги!
А я бы даже взяться не посмела.
Брат старше — учит смелости других!

Он резко дёргал ниточку хлопушки,
чтоб сыпалось цветное конфетти!
Хоть мне казалось, что стреляли пушки,
но он твердил, что в них живёт фитиль… 

А Дед Мороз опять явился ночью:
чтоб чудеса творить — не нужен свет.
Взглянуть одним глазком хотелось очень!
Ну разве чудо может зачерстветь?

Нет, утром пастила осталась мягкой,
и мандаринки пахли волшебством!
Лишь фантик на полу валялся смятый,
и липким был от смолки тонкий ствол…

11.о1.2о25  о2:27