Дети в истрепавшихся телах

Дети в истрепавшихся телах,
Битые судьбой немилосердно,
Где-то там, в забытых, робких снах,
Строят форт из собственного пепла.

Где когда-то был вишневый сад,
Лихо рвался в небо скрип качелей,
На пологой крыше звездопад
Виделся вселенским откровеньем.

Из лесов клубящийся туман
Прятал в чреве сказочные замки.
Кто-то нежный вел по волосам
И трепал разрозненные прядки.

Все казалось легким и простым,
Не было того, что не решалось.
И таким, отчаянно живым,
Все внутри по-прежнему осталось.

Даже если руки и лицо
Больше не такие же, как в детстве,
Будни зажевали в колесо,
Сдавливая помыслы и сердце,

Нет причин смириться и скорбеть,
По тому, что, кажется, ушедшим.
Мы – своя единственная клеть,
Пуще всех клеймим себя отцветшим.

Золотая осень наших дней –
Лишь покров весеннего цветенья. 
Так прими ее, наполнись ей,
Ощути восторг ее движенья,

Тонкий аромат ее плодов,
Выросших под ярким синим небом,
Тронутый ладонями ветров,
Сладостный, невыносимо терпкий.

Он сменил ручья прозрачный звон,
Заставляя жизнь стучать быстрее,
Заполняя плавленым стеклом,
Каждый уголочек в каждой вене.

И теперь ты кажешься себе
Столь нескладным и каким-то хрупким.
Замком, возведенным на песке,
Тоньше самой крохотной скорлупки.

Многих знаний серая тоска
По краям тебя изрешетила.
Где же ты теперь, моя весна,
Для кого цветешь неугасимо?

Я с тобой, я все еще внутри,
Под завалом скорби и сомнений.
Отражаюсь в отблесках витрин,
На щемяще-краткое мгновенье.

Под ногами золотом листвы
И смолистым хвои ароматом.
Я все там же, где когда-то ты
Был неутолимым и крылатым.