Мистерия проклятой души

Неистовство твоей улыбки
Рубцы обилия сердец
Весенним утром разбужу
Вещание начинаю снова
И ваш стойкий, аромат пришел ко мне
Желанно-хрустальное счастье
Вдребезги разбиваешь иссиня-белой рукой
Забираешь меня, с не выраженной борьбой
Но везение было за мной,
рак верёвкой вился,
Сдавая назад,
и тут же в брод.

Разрывалось насквозь, оставляя дыры
Маскируя лаской, вереща от пыли
Безвестными, пустыми, своими навечно
Рискуя забыться в тени,
 мешали кровь и водку.
Вдали, слышался гогот незнакомой родни
Изгибаясь под тяжестью жизненных вертел
Мы умирали молодыми
В надежде зажить после смерти.

Отец и мать простили нас,
И то с их стороны неверно,
Что закрывали нам печали,
Плечами накрывая волны
Вреда и боли, искалеченных
Подобных нам, но все ж иных людей,
Бездонно утопивших в себе
Созвездие молодых надежд.
И живший человек тогда, то
уж не упомнит точной даты,
За пустотой постыл и век.

Вещание начинает важный
и обреченный человек.
Незнание свободы жизни
Рисковые поля взрастило.
Листом оплетая вершины гористые,
Ты помнишь мое странное помешательство?
Заранее узнанных истин,
обкуренных - белых костей.
Заманчивый дым испуская,
Разорваны были нити,
Сожженные с края до края.

Сегодня я сажень выросший,
завтра - горький репей.
Выпей эти слова, моя милая,
Никогда не жалей идей.
За каждым, шагнувшим вниз,
Тележиться, мается свора
Желающих быть ближе,
Желая спуститься пониже,
не совершай ошибки!

Разносят криком вороны,
стенания другой птицы.
Зашитая человечком-спицей,
угольная дыра в сердце.

В молочном стакане, виднеется мамина кожа
Узорное платье, и вывернутый платок.
Я присяду на табурет, сделаю жадный глоток.
Мама, еще раз прошу...
и слышу звонкое - "Сынок!"
Простительна ли мне отрада
За то, что встретиться не смог?
Не виден был мой взор тяжелый,
И все, что было между строк.
Прощай, родная.
Я истек.