Василий 4 часть

-Худо тебе, отец? Стонешь ты, Васенька...
Так уж повелось у них, что когда дети появились, звали друг друга мать и отец.
-Знаешь, мать, молюсь. Пока живы мы, Бог молитвы наши слышит и помощь посылает как-то непостижимо. Минуты в боях плывут и растягиваются в вечность. Я замираю, потом как бы приподнимаюсь и душой с Павликом или с Аннушкой, с тобой, с детьми, со всем миром вместе.  Сплю ли, нет- не знаю. А там, в окопах, с тобой душой соединялся, твою молитву слышал.  Спасибо тебе, родная.
-Не знаю как жила бы без тебя. Хорошо, что нас Бог соединил, с тобой всё переживу. Всё-таки жар у тебя. Выпей-ка настой, травку я заварила.
Она встала, подошла к печи, взяла кружку с настоем, напоила Василия.
Сама прилегла, в душе молясь о детях, о том чтобы Василий поправился.
Стала проваливаться в сон. Раздался собачий лай, потом стук в дверь.
Открыла. На пороге стояла Безмениха:
-Оксана, иди на склад продукты получать, Павлик едет сюда в отпуск после ранения, зашёл в Краснозёрке в контору и разобрался почему Вам «офицерские» по аттестату не выдавали. Какая-то гадина там за вас расписывалась и получала. Вот ведь: кому война, а кому- мать родна!
С этих «офицерских» за Павлика и Анну, голод немного ослабил свою хватку. Натерпелась многодетная семья от него здорово. Летом полегче было, а зимой- хоть пропадай. Колхоз весь свой урожай отправлял на фронт, люди кормились с огородов. В начале года приносили документ, по которому на год всё было расписано «закотрактовано»: с каждой коровы сдавалось 360 литров молока, телёнка по осени, который не родился, шерсть, яйца и прочее.
Дети ходили на заготовку лекарственных растений, собирали колоски, выкапывали картофель.
Павлик приехал утром, сбежались односельчане. Расспросы, слёзы, радость. На следующий день он опять уехал на фронт.
Второе ранение он получил уже в Чехословакии 8 мая 1945 года и вернулся домой. Аннушка после войны с Германией проехала на войну с японцами на восток, вернулась в декабре 1945 года.
Возвращение её запомнилось особенно. Она приехала на поезде в Карасук, дальше путь лежал в Краснозёрск. Провожающий офицер просил шестнадцатилетнего водителя грузовика посадить Анну в кабину, так как на ней была шинель и хромовые сапоги, а в Сибири лютовали декабрьские морозы. Аннушка была молодой и яркой, молодой водитель решил изобразить из себя сурового мужика, поважничать:
-Буду я всяких ... в кабине развозить!
Офицер чуть не побил пацана, Анна полезла в кузов. Мальчишка, устыдившись, но продолжая гнуть свою линию, бросил в кузов тулуп.
В Краснозёрске Анна на почте позвонила в Садомное, сообщила о приезде, попросила прислать подводу и пошла к тёте Маше.
Когда она зашла в дом, то увидела за столом мальчишку-водителя того самого грузовика на котором приехала.
Тётя Маша бросилась со слезами обнимать Анну, а Прошка, её сын, просил у Анны прощения на коленях. Был ему урок на всю жизнь.
Утром Анна приехала домой. Семья воссоединилась. Уходила Анна девчушкой восемнадцатилетней, вернулась- трудно узнать.
Трое уходили на войну, трое вернулись. Всех изменила война.