Волшебный лес

меж гор и ущелий, под сводом небес,
сокрытый от путника глаз,
темнеет опасный, таинственный лес,
где нечисть живёт, затаясь.

там дивные травы, и быстрый ручей,
петляя меж толстых стволов,
журчит и приветствует блудных огней,
что ищут потерянных зов.

но путник отважный испуга не знал,
избрал он извилистый путь,
о тех, кто когда-то в лесу заплутал,
легенду решил пошатнуть.

был юный, бесстрашный, наивный юнец,
в глуши увидал огонёк,
не ведая трудной дороги конец,
себя на беду он обрёк.

за нимфой прекрасной вглубь леса бежал,
за золотом девичьих глаз,
он славным мечом себе путь прорубал,
но этим не кончен рассказ...

тропинка петляла всё дальше во тьму, 
сгущался зловещий шатёр,
наш путник спешил сквозь ветвей бахрому,
их шёпот звучал, словно хор. 

смех тонкий и звонкий манил в глубину,
где кроны сплелись в лабиринт,
а юноша, чувствуя в сердце волну, 
волшебный сорвал гиацинт.

дышал лес загадкой, таился ответ, 
за каждой тропой страх и мрак,
но воин, мечтая о славе побед, 
в пещеру теней сделал шаг.

ему улыбалась невинная дочь,
неся лунный свет в волосах. 
манила к себе, словно звёздная ночь
в забытых богами горах.

— «о юный герой, ты пришёл не за тем, 
что в песнях воспел пьяный бард,
останешься здесь ты теперь насовсем,
судьбы нелюбимый бастард.»

но юноша верил — сверкающий меч
спасёт от любых передряг,
он ринулся в бой, монстру — голову с плеч,
а нимфа смеялась — дурак!

ведь лес был хитёр, и в пещеру теней 
закрылся иллюзии вход,
теперь в этих чащах журчит лишь ручей,
могилой стал юноше грот.

мораль так проста: то, что манит мечтой, 
быть может лишь сказкой в ночи.
в лесу опасайся не монстров, герой,
а собственной алчной души.