Белые снегири - 66 -2-

2. НАША ПРОЗА
Рассказы

Александр ВОРОНИН
(г. Дубна, Талдомского г. о., Московской обл.),
Член Союза писателей России


                МОИ  КОМПЛЕКСЫ
Своя прелесть есть и в несовершенствах.
Китайская мудрость.

Одна моя знакомая дала мне телефон очередной невесты: обязательно позвони, мол, это не девушка, а картинка, глаз оторвать не сможешь, да и замужем ещё  ни разу не была. Я сразу загорелся - тут же позвонил, договорился для начала в кино на 19-00 сходить, а потом погулять по городу. Как раз бабье лето было, липы на нашей улице вовсю листву сбрасывали, и так хорошо под ногами шуршало, что ходил бы день и ночь по таким улочкам, было бы с кем.
Ласковый голос новой невесты навеял столько всяких запретно-сладких дум, так разогрел воображение, что я еле-еле дождался встречи. Две ночи перед этим почти не спал: ворочался и слушал, как шуршат листья под ногами влюблённых пар, как будто нарочно ходивших под моими окнами туда-сюда. А когда засыпал под утро, то снилось такое, что даже я краснел, если днём вспоминал эти сны.
На автобусную остановку встречать невесту я пришел заранее. Она жила в другой части города и это было с одной стороны хорошо - в случае чего хоть не будет мелькать перед глазами. Стою, любуюсь осенней природой, мечтаю о предстоящем чудном вечере, повторяю мысленно десятки вариантов начала разговора, чтобы сразу очаровать и покорить ее. И вдруг,  меня ни с того ни с сего какая-то волнительная дрожь пробирать начинает. Какие-то нехорошие предчувствия появились, чувствую,  уже по спине  холодные мурашки поползли. А интуиция меня никогда ещё не подводила - проверено годами. Настроение начало портиться: всё, думаю, не будет сегодня любви - ни большой, ни маленькой, зря только деньги потратил на вино и фрукты. И как всегда не ошибся.
Подъехал автобус. Смотрю, выходит невеста, улыбается и идёт прямо ко мне. Узнали друг друга по описанию, ещё по телефону договорились, кто в чем одет будет. Мне по этикету надо бежать ей на встречу, ручки целовать, рассыпаться в любезностях, а меня от её вида как будто молнией поразило, онемел, ни рук ни ног не чувствую, только внутри все бурлит, то ли от обиды на судьбу, то ли от злости на знакомую, что так меня подставила. Не могла, раззява, размеры невесты указать - рост, вес, объем груди. Та, о которой я два дня и две ночи мечтал,  оказалась на голову выше меня. Да ещё  какую-то немыслимую шляпку с бантом напялила - я чуть в обморок не упал прямо на остановке. И что теперь делать,  ума не приложу: билеты в кино уже куплены, да на самые дорогие места - не выбрасывать же их. И её обратно в автобус не запихнешь сразу, неудобно как-то - первое свидание всё-таки. Может я у неё первый  серьёзный  жених в жизни - какое же после этого у неё мнение о нас, мужиках, сложится, мол, трусы и болтуны они все, наобещали, позвали, обманули и бросили. Нет, думаю про себя, надо уж нести свой крест до конца, а с той, что свела нас,  я  потом отдельно разберусь.
И вот пошли мы рядышком к Дому культуры, а на улице, по случаю хорошей погоды, народу полно, как на демонстрации и  очень много знакомых, мне здороваться со всеми приходится. Когда надо, никого днем с огнем не найдешь, а тут, все, как назло, высыпали на улицу. Кого только не встретил за эти десять минут прогулки, даже тех, кого годами не видел до этого. И такое чувство нехорошее на меня давит, будто все  втихаря за моей спиной смеются - ну и невесту ты себе нашел парень, наверно, очки забыл протереть, когда знакомился, а то бы разглядел, что она тебе не пара и т.д. и т.п. У меня спина  уже вся мокрая была, пока дождался,  когда свет в зале погасят. Только в темноте и расслабился слегка.
Невеста сидела рядом и усердно делала вид, что смотрит кино, а сама, то ёрзала задом по креслу, то вздыхала, то принималась эротично шуршать капроновыми чулками, видимо, поощряя меня к более активным действиям.  Но я думал только об одном, как бы её незаметно вывести после сеанса, и какой дорогой идти к остановке, чтобы больше никого из знакомых не встретить. Но ничего из этого не вышло. Сразу же к нам прицепились два моих дружка, уже крепко веселые: " - Пошли, братишка, у тебя посидим, у нас сегодня большой праздник. И эту версту коломенскую бери с собой для компании, ей тоже нальем пару стаканов. Водки  на  всех  хватит!" А она идёт рядом, всё слышит и по моим друзьям судит обо мне. Мне хочется сквозь землю провалиться от стыда, а им хоть бы что. Пока мы автобуса ждали, они, то ли одурев спьяну, то ли по природной глупости, ходили вокруг нас кругами и на всю остановку обсуждали  достоинства и недостатки моей невесты: и ноги худые, и грудь маловата, и зад не особо оттопыривается, и ножку не так отставила, а на шляпку надо перо, а не бант. Бедняжка тоже пережила не лучшие минуты в своей жизни, даже хотела пешком идти, но я  её удержал. Как джентльмен пытаюсь заступиться за свою даму, стыжу вполголоса этих жеребцов: " - Что вы,  дураки, несете? Как вам не стыдно? Кончайте, ребята, это же моя знакомая, мы с ней дружим". А они ещё  сильней гогочут: " – Ну,  ты нашел с кем дружить! Ой, держите нас семеро! Да мы сейчас позвоним в одно место и таких тебе ласточек приведем, не чета этой калоше!"
Нас  спас подошедший автобус. Её увёз от инфаркта, а меня избавил от драки с дружками   и от угрызений совести. А этим хлюстам я всё же отомстил. Пока они у меня сидели и долдонили о чём-то своем, я с расстройства выпил всю их водку, выгнал их на улицу и лёг спать. Снились мне, конечно, кошмары один страшнее другого. Сначала я попал в страну великанов, как когда-то бедняга Гулливер. И все великанши влюбились в меня по уши, стали соблазнять, друг у друга переманивать и вырывать. Чуть руки-ноги не поотрывали, как и жив  остался - не помню. А дальше ещё страшнее - то за мной какие-то горы мяса бегали, то я по ним карабкался, то куда-то во что-то проваливался...
Утром я  еле встал, всё тело хнычет, голова трещит, на душе кошки скребут, надо бы позвонить  вчерашней невесте, узнать, как она, не учудила бы чего над собой после такого свидания. Но так и не нашёл в себе силы снять трубку. Смалодушничал.
А глаза у неё были необыкновенные - большие и очень добрые. И как я потом узнал, она вскоре после нашей встречи удачно вышла замуж,  встретив  большую  и  светлую  любовь. Но на свадьбу меня почему-то не пригласила. Я даже на неё немного обиделся, всё  же  мы  не  чужие,  в  кино  вместе  один  раз  ходили. Не по-товарищески  это.  Я  бы  её  на  свою  свадьбу  позвал обязательно.
P.S.    Прошли  годы и  сейчас,  когда мне  уже  не тридцать,  а почти в два раза больше,  я понимаю  всю глупость молодости и вред от  таких комплексов. Просто мы бесились с жиру – молодые, здоровые, красивые. Даже денег не надо было в то время, просто приходи на танцы или на вечер отдыха  и выбирай,  вот они стоят вдоль стенок: блондинки, брюнетки, маленькие, высокие, худышки  и  полненькие.  На  все  вкусы   и  случаи  жизни. 
Сейчас тоже  много красивых девушек и женщин  вокруг, но, как пишет  дедушка   Гайдар,  пришла  беда,  откуда  не ждали.  Главным  эквивалентом  любви  стали  деньги.  Есть деньги – будет любая любовь,  без  всяких  комплексов. Нет  денег – одни  комплексы. Выражается  это  в  том,  что  тех,  кто  хочет  меня,  уже  давно  не  хочу  я.  А  те,  кого  хочу  я,  хотят  молодых,  богатых,  с квартирой,  с машиной,  без  брюха  и  трёх  подбородков.
Почти  как  в  старом  советском  анекдоте.  Когда  женщину  в  20  лет хотят  познакомить   с   мужчиной,   она   спрашивает:  “ - Каков  он?”    В  30  лет  -    “- Кто  он?”     А  после  40  -  “- Где  он?” 


.                НАТАЛИ
Мужчина просит цветочницу:
Подберите   мне, пожалуйста, сто роз   для моей жены...
Господи, - ахает продавщица, - что   же вы такое натворили?
Анекдот

Сижу как-то вечером в пятницу дома.  Вдруг звонок в дверь - заходит один из моих неугомонных дружков с двумя бутылками водки. А я его знаю, как облупленного, и его своеобразную тактику общения тоже - сначала он тебя угощает, вроде бы как от души, бесплатно, а потом предъявляет счёт - и требует в ответ от тебя какую-нибудь услугу. А если ты уже с ним выпил, наобнимался и нацеловался, то гнать в шею после этого вроде бы неудобно, не в русских обычаях. Тем более, что пил за его счёт. Я несколько раз попадался на эту его удочку, но и сам иногда применял такой приём, когда нужно было уговорить несговорчивого компаньона. А тут, думаю, фига  два, выпить выпью, а о делах ни слова. Тем более, что у меня жена с дочкой дома, в случае чего заступятся, не  дадут  в  обиду.
Сели на кухне, пьём. Когда водка кончилась, он cделал скорбное  лицо  и  стал  меня просить: “- Выручай, друг! Только ты можешь помочь мне. Поссорился с невестой и она меня на порог не пускает. А вместе с тобой приедем, она постесняется ругаться при чужом человеке. У тебя такой вид интеллигентный, ей неудобно   будет при  тебе  меня  с  лестницы спустить. Заодно   и   посмотришь, какая   она   у меня   красавица...”
Кстати, пару раз я уже мирил его в похожих ситуациях и это ему запомнилось. Но тут всё немного сложнее: надо ехать на автобусе через Волгу, за окном уже темно, а автобусы ходят только до полуночи. (Такси в те годы ещё не было в Дубне.) Он уже и перед моей женой чуть не на коленях стоит: отпусти мужа на часик, судьба решается. Та смеётся, езжай, всё равно от него теперь не отвяжешься, раз в квартиру пустили. Пообещал вернуться последним  автобусом  и  мы  поехали.
Обиженная невеста встретила нас действительно не очень ласково. На дружка вообще не смотрит. А его это не трогает, он уселся за стол, выставил ещё две бутылки водки, купленные по дороге, и просит организовать закуску. Сидит  как  у  себя  дома и нахваливает меня, я хвалю красавицу-хозяйку, за десять минут организовавшую  нам  шикарный  стол, а она молчит  и  хитро улыбается каким-то своим мыслям. Доболтались до того, что последний автобус ушёл без меня. Пришлось позвонить жене и наврать, что дружок напился и я не могу его одного бросить - будем спать на полу валетом. Самое смешное, что через полчаса он пошёл полежать в комнату и действительно уснул мёртвым сном. А, может, хитро притворялся, чтобы проверить, что я буду делать с его красавицей-невестой.
Выбор у меня был небольшой. Поэтому мы до утра тихо просидели на кухне, беседуя, как два голубка. Совершенно неожиданно друг для друга, у нас оказалось много общих интересов в жизни, отчего я, да, наверно, и она тоже, не раз пожалели о том, что в комнате спит какой-то пьяный мужик, хотя на его месте могли бы сейчас в обнимку лежать мы. Вот так всегда в жизни и бывает - или ты опоздал  на чуть-чуть, или прошёл рядом и не заметил. А кто-то  нахально  пользуется тем, что по праву должно  принадлежать тебе.
Ностальгическую обстановку создавали и песни, тихо звучавшие с магнитофона. Не знаю, как у других, а у меня часто бывает так, что вроде бы рядовая песня в определённых условиях зазвучит совсем по-новому, затронет такие потаённые струны в душе, что роднее и любимее её уже нет. И в этот раз тоже. Хозяйку дома звали Наташей и, чтобы как-то вызвать её на откровенность и заинтриговать, в самом начале наших посиделок  я  ей честно признался, что  никогда  раньше не встречался с девушками с таким  красивым и редким именем. Кого только не было, а вот с Наташами катастрофически не везло. И тут как раз она поставила кассету Григория Лепса с “Натали”. Мне сразу так понравилась песня, что  я прокрутил её несколько  раз подряд.  А  после того, как дружок отрубился, можно сказать, что мы только эту песню и слушали. Хозяйке она тоже чем-то нравилась. Тогда я  высказал  ей  свою догадку, что это,  наверно,  песня  про Пушкина и его жену Наталью Гончарову, первую красавицу России  в те годы,  и чуть-чуть про нас, потому что мы тоже - Саша и Наташа. К тому же я поэт, пишу стихи, а она самая красивая женщина в городе, среди всех, кого я встречал в последнее время. И мы так же счастливы и несчастливы одновременно, как и наши далёкие предшественники. Счастливы оттого, что встретились и сидим за одним столом, а несчастливы, потому что через стенку спит современный Дантес, который может в любую минуту проснуться и начать стрелять. Мне самому эти исторические сравнения очень понравились и я даже немного загрустил. Моя  визави  тоже задумалась, видимо, представила себя первой красавицей города, и  потом до утра     слушала  песню,  загадочно  улыбаясь  каким-то своим  тайным  мыслям.
Пока звучала “Натали”, мы просто сидели и виновато смотрели друг на друга. Я страдал от того, что она была девушкой друга, а что думала она, ясно читалось  в  её  грустных  больших  глазах. Рыцарский  кодекс дружбы  мешал  мне  сделать  себя  и её  счастливыми  хотя  бы  на  одну  ночь. За  всю  ночь  я  даже   ни  разу   не  решился  взять её  руки  в  свои,  потому  что  потом  было бы  уже трудно  остановиться. Оставалось  только восхищаться  ею  на  словах  и  бесконечно повторять,  как  я  завидую  другу,  что  он  наконец-то  встретил  такую  прекрасную женщину. Натали со своей стороны  тоже  пыталась сделать мне  что-то  приятное: она  постоянно варила крепкий  кофе,  чтобы  я  не  уснул  за  столом,  предлагала    всё  новые  и новые  закуски  из  своих  запасов и  почему-то  всё  время  спрашивала,  что  мне  ещё  хочется.
Несколько  раз  за  ночь  я  ходил  будить  спавшего  дружка,  чтобы  он  своим  присутствием  внёс  какое-то  разнообразие  в наши  посиделки,  но он  спал  мертвецким  сном. Поэтому,  исчерпав  все  темы для  разговоров  и  не  решившись  на  большее,  я  за  полчаса  до  первого  автобуса  стал собираться  домой. Единственное,  в  чём  я  не  смог отказать  себе,  так  это в  моёй  обычной  благодарности  таким  женщинам. Уже  одевшись,  в  коридоре, я  с  чувством  поцеловал  её  мягкие  тёплые  руки. Она  почему-то  засмущалась  и  тут же  спрятала  их  за  спину. 
Моя  миротворческая миссия  ненадолго продлила их союз.  А  опытный  в этих делах  дружок,  предчувствуя  развязку,  и  не  дожидаясь  её,  быстро нашёл  себе  новую  пассию. С  тех  пор    Наташу я не  видел  и  ничего  о ней  не  знаю. Зато когда  слышу  нашу  любимую  песню “Натали”  в  исполнении хрипатого  Лепса,  то  сразу  вспоминаю  ту бессонную  ночь,  ласковую хозяйку  и  её  грустные  широко  распахнутые  глаза.    


                ПОЦЕЛУИ

Про поцелуи  уже  столько  всего успели написать, что я здесь вряд  ли  смогу сказать что-то новое или удивить откровением. Все рано или поздно через это проходят: и мужчины, и женщины. Разница только в качестве поцелуев, в их количестве и в месте назначения. Монахи и монашки тоже целуют – только иконы, святыни, руки начальству. Даже предатель Иуда  Христа поцеловал за тридцать серебреников.
Так как эта заметка из раздела “Записки разведённого”, то нет смысла писать здесь о поцелуях детей, родных, друзей, коллег, артистов и т.п. Вспомню только о поцелуях страстных, эротических, обещающих, заманивающих, прощальных и им подобных.
Сама история поцелуя очень интересна и о ней можно смело писать роман или диссертацию. На Руси очень ревностно относились к нравственности, особенно это касалось поведения  девушек. Целоваться на людях было большим грехом, позором. Зачастую молодые первый раз целовались только на свадьбе. Я сам ещё застал время, когда по неписаным законам общения, поцеловать девушку можно было только на третьем свидании. И со многими я так и поступал, просто прижимал  спиной к дереву или к стене и говорил: всё, три дня отходили за ручку, давай теперь целоваться. Сейчас это смешно звучит, но в 1970-е годы прошлого века такие были нравы в Московской и Калининской областях. В другие места целоваться не ездил. Не довелось. Просто не повезло в жизни.
Первую свою большую любовь в деревне я так и не поцеловал. Не умел, боялся и стеснялся. Два лета просидел с ней на лавочке у неё под окном в темноте и лишь  держал её за руку. В первое лето я только перешёл в восьмой класс, какой из меня был жених. (Позднее у Михаила Жванецкого я услышал шутку, подходящую к моему случаю: “Не можешь любить – сиди дружи!”) Зато  остальных невест я всех целовал по несколько часов подряд, до звона в ушах, пока губы не начинали  неметь. Нравы в деревне тогда были такие, что кроме поцелуев девчонки ничего не позволяли с ними делать, вот и оставалось только  целоваться. Спасибо им и на этом.
В десятом классе на выпускном вечере я танцевал с одной девчонкой,  а  целоваться до утра ушёл с другой. Как так получилось, до сих пор для меня остаётся  загадкой. Первая была просто красивая, а вторая - рыжая, вся в веснушках,  с пухлыми зовущими губами и озорными глазами.
У меня у самого с детства губы были большими и мягкими. Но не как у артиста  Георгия Буркова, который в “Калине красной”  даже кличку имел Губошлёп. Поменьше немного были. Многие девчонки мне тогда говорили, что я хорошо целуюсь, красиво, нежно и с чувством. А потом я женился, развёлся, целовался мало и как-то остыл к этому делу. В то время я обычно знакомился и завоёвывал симпатии женщин, целуя им ручки. Во время перестройки, когда на виду (в ресторанах, в компаниях) были почти одни воры,  бандиты и неудачники, женщин эта моя манера поведения особенно шокировала и заводила. В одном из рассказов я описал   их  реакции и мои  победы (“Целую ручки!”).
А самое главное, конечно, в том, что целоваться надо только с любимой женщиной или хотя бы с той, к которой непреодолимо тянет. Ну, вот хочется, и всё тут. И неплохо, если она отвечает взаимностью, да так, что приходится отрывать её время от времени от себя, чтобы вдохнуть воздуха и не потерять сознание от захватившего процесса.
Иногда, чтобы сэкономить силы для более важных дел, приходилось целоваться вполсилы, выжидая удобного момента. Один раз мне даже сделали за это замечание и преподали наглядный урок. Я  сидел зимой в гостях и ждал, пока  уснёт сын хозяйки. А чтобы не скучать без дела и самому не уснуть в тепле, легонько чмокал сидящую у меня на коленях  красавицу в разные места. Она терпела эти поцелуйчики несколько вечеров, а потом,  вдруг   улыбнувшись одной   из  своих самых очаровательнейших улыбок, ласково так говорит мне, совсем как умудрённая жизнью учительница, своему беспутному ученику, доставшему её своими проказами: “- А ведь ты, парень, целоваться совсем не умеешь...”  Вот  тебе  раз, думаю, что же  мне теперь, одеваться  и уходить? Стало даже немного обидно, вроде  как  я хуже других, неполноценный какой-то. Спасло меня, как обычно, моё природное чувство юмора. Решил всё перевести в шутку: “- Да, - говорю, - вот такой я. Наверно, старый уже  для   этих дел. Взяла бы надо мной шефство и научила   дядю,   как   надо   целоваться”.
             Она посмотрела на меня уже без смеха, молча обняла и стала целовать. Я замер  и старался ничем ей не мешать, с тоской понимая, как много в жизни потерял, бегая не там и целуясь не с теми. Сравнить было всё равно не с чем, потому что меня давно так никто не целовал, если вообще когда-нибудь целовал. За один  такой  урок я готов был отдать ей полцарства, если бы оно у меня было. До этого,  я  её  просто обожал, как красивую женщину, а после её,  от  всей  души  подаренных  мне поцелуев, понял, что она не такая простая, как кажется с первого взгляда. Из  небогатого  жизненного  опыта  и почерпнутых  из   книг  сведений,    я  и раньше знал, что  в каждой женщине есть своя изюминка  и  надо лишь суметь найти   её  и попробовать на вкус. Но одно дело чистая теория и совсем другое - практика или,  по-простому,  сама   жизнь, такая  короткая, что не успеешь оглянуться, как  всё у тебя уже позади. Надо было бы радоваться, что мне опять повезло, случился такой праздник на моей улице, а я почему-то  расстроился. Шёл домой, чуть  не  плакал,   и   всё   вспоминал  только  что  появившуюся   модную  песню:  “ - Ах,   какая   женщина, мне  б   такую!”


Ирина Вячеславовна ЕРМАКОВА
г. Талдом, Московской обл.
Родилась в Талдоме. С отличием окончила филологический
факультет Орехово-Зуевского государственного педагогического
университета (сейчас ГГТУ им. Морозова).
С 2017 по 2022 год работала в газете «Заря».
В настоящее время – редактор в МБУ Центральная библиотека Талдомского городского округа.
В 1997 году очерк «Последнее заседание масонской ложи» впервые
был опубликован в сборнике «Еда, питье и вещи в литературе»,
в 2006 году вышел цикл статей в журнале «Современный офис». Участвовала и занимала призовые места в журналистских конкурсах. Сатирические рассказы, предлагаемые вниманию читателей, были представлены на конкурсе имени М.Е.Салтыкова-Щедрина, который проходил в округе в 2021 году.

 
СКОВАННЫЕ ОДНОЙ ЦЕПЬЮ

В тот день вновь избранный мэр небольшого провинциального городка N-ска проснулся в особенно дурном настроении. Борис Борисович Плутовкин уже трижды одерживал победу на выборах, каждый раз опережая своих конкурентов. За время своей верной службы народу Борис Борисович успел обзавестись не только сединой и плотным животиком, но и зарубежными счетами с кругленькими суммами, прикупил кое-какую недвижимость, стал собирателем антиквариата. На приобретение раритетов и древностей, оплату услуг экспертов ежегодно тратились средства в размере полугодового бюджета всей Затрапезной области. Трёхэтажный особняк стал похож на антикварную лавку, выдавая отсутствие вкуса своего владельца. Однако вновь избранного мэра это обстоятельство ничуть не смущало, напротив, он продумывал хитрый план, чтобы пополнить коллекцию очередным полотном художника-авангардиста Мыловарова.
1
Федосий Мыловаров был высок, небрит и угрюм. Когда-то с позором выгнанный из ремесленного училища, где получал профессию маляра-штукатура, Федосий устроился в котельную. Работы было гораздо меньше, чем свободного времени, и Мыловаров малевал углём всякую всячину. Кто-то из приятелей-собутыльников ради шутки подарил ему краски и… В одно прекрасное утро Мыловаров проснулся знаменитым. Вся N-ская администрация, а затем и сам главнокомандующий Затрапезной области вдруг кинулись скупать его мазню не считая денег, поскольку деньги все равно были казённые. Федосий быстро разбогател, однако по-прежнему жил в котельной, говорил, там тепло и муза уже дорогу знает.
2.
Каждое утро Плутовкин, облачившись в шёлковый халат, неторопливо пил кофе на веранде. Оттуда открывался прекрасный вид на бассейн, по площади превосходивший местное озеро. Затем он переодевался в добротный костюм-двойку, поправлял безукориз-ненный узел галстука, садился в «Майбах», замаскированный под «Волгу», чтобы не нервировать лишний раз жителей, и шофёр вёз его на работу. Больше всего Плутовкин ненавидел вторник – в этот день у него в графике значился приём населения.
Как раз был вторник. Первой в роскошный кабинет, отделанный красным деревом, робко вошла маленькая сухонькая старушка. Она просеменила к столу и остановилась, прижимая к груди папку с доку-ментами. Плутовкин ещё старательнее стал делать вид, что ужасно занят. Старушка переминалась с ноги на ногу, кряхтела, шелестела бумагами, которые торопливо доставала из папки.
– Ну, что там у вас? Быстрее давайте, я занят, – рявкнул Плутовкин.
– Батюшка, голубчик, только на тебя надежда. Живу одна, на
5 этаже. Как дождь посильнее, так заливает квартиру. Обращалась в жилконтору. Один раз пришёл рабочий, поставил заплатку, вот, мол, мы свою работу сделали. А там не заплатку ставить, а ремонтировать всю крышу надо.
Плутовкин поморщился:
– Проблему знаю. Не вы одна жалуетесь. На следующий год мы будем формировать график проведения капитального ремонта жилого фонда. В настоящее время работает комиссия по обсле-дованию состояния домов, указанных в соответствующем перечне, она должна дать заключение о степени обветшания жилья и рекомендации по видам работ, которые требуется выполнить на каждом объекте из сформированного списка. Следующий, – крикнул Плутовкин.
Старушка вышла в недоумении. «Вроде и не отказал, а будут мою крышу ремонтировать или нет, не поняла, а переспрашивать неудобно. Он вон какой занятой, оттого и сердится», – рассуждала она. «Ох, грехи мои тяжкие… Все они такие, современные руководители, – хитрят, лукавят и лгут на каждом шагу. И этот такой же, хоть бы раз правду сказал!» – женщина оглянулась на массивные двери мэрии, шкафопободного охранника в строгом костюме. Лицо секьюрити пересекал грубый бордовый рубец. «Да уж, отгородились от народа, охрану везде понаставили. А от кого охранять-то? Боятся, значит, народного гнева. Народ-то не дурак, справедливость понимает». Старушка медленно побрела прочь.
3
Следующим в кабинет буквально влетел субтильный молодой человек. Он с шумом отодвинул массивный стул, бесцеремонно уселся в него и нервически теребил руки.
– Борис Борисыч, умоляю, помогите!
Плутовкин про себя возмутился: «Этому-то что от меня надо?»
– Вот уже два года прошу у вас помещение для моей галереи. Приходится организовывать выставки чёрт знает где, в сортирах и подвалах! Скажите, кто придёт за искусством, скажем, в здание, где почти полвека был общественный туалет??? Не знаете? Вот и я не знаю! – на одном дыхании выпалил посетитель.
Плутовкин почему-то обиделся и возмутился.
– Вы забыли, где находитесь??? Выбирайте выражения!
– Да, да, конечно, прошу прощения, – залепетал молодой человек. – Трудно сдерживать эмоции, когда не покидает чувство безысходности. Будто бьёшься в закрытую дверь, лоб разбил, а дверь, как была закрыта, так и осталась. Здание ветшает, ремонт так и не начался, хотя восстановление бывшего купеческого особняка под галерею значилось в вашей предвыборной программе. И поме-щение другое не даёте, говорите, нет свободных. Как же так? Неужели для искусства нельзя ничего подыскать, желательно поближе к центру?
– Юноша, умерьте свой пыл. Свободных помещений действи-тельно нет, но мы постараемся что-то порешать, – и подумал: «Что же я, по-вашему, должен был отказать двоюродному брату своей жены? Его брокерская контора приносит больше пользы и денег». – Что касается ремонта, мы подготовили всю проектно-сметную докумен-тацию, согласовали её во всех инстанциях. Когда будут средства, тогда и приступим. Рекомендую обратиться в управление культуры, они, возможно, посодействуют. Марьяна, проводите.
Молодой человек стремительно вышел из кабинета, от отчаяния громко хлопнув дверью.
«Вот наглец какой!– подумал Плутовкин. – Ещё и дверью хлопает! Пусть спасибо скажет, что сразу не выгнал. Пожалуй, хватит на сегодня». Он нажал кнопку селектора и приказал секретарше пере-нести всех просителей на следующий вторник.
– Борис Борисович, следующий вторник весь занят, – робко возразила Марьяна, секретарь-референт и по совместительству сер-дечная подруга мэра. Плутовкин устало произнёс:
– Делай, что хочешь, но чтобы сегодня я больше никого из жалобщиков в своём кабинете не видел!
Плутовкин поднялся, но тут в тишине кабинета раздался звонок чёрного телефона спецсвязи. Мэр похолодел, сорвал трубку с аппа-рата и вытянулся по стойке смирно. Армию и сержанта Вахромеева он до сих пор не забыл.
– Да, слушаю вас, – с придыханием сказал он в трубку. Голос что-то прогудел, и раздались резкие короткие гудки.
Плутовкин торопливо вышел в приёмную, махнул рукой своей помощнице на прощание и поехал к министру «на ковёр», поскольку тон, который тот взял в краткой беседе, не предвещал ничего хорошего.
«Надо давно было в Испанию переезжать», – с тоской подумал он. Но по-прежнему понадеялся на русский «авось».
4
За время административной работы тучи над головой Бориса Борисовича сгущались неоднократно: то происки желающих занять его кресло, то неприятности у высоких покровителей, то собственная неосмотрительность подводили его, угрожая немалым сроком и конфискацией имущества. Каждый раз Плутовкину удавалось отвести от себя острый меч Фемиды, и каждый раз он снова возвращался триумфатором в свой рабочий кабинет.
Серёга Вахромеев, нынче Сергей Петрович, был всегда подтянут и гладко выбрит. Ещё в школе он начал заниматься рукопашным боем и достиг заметных результатов, в армии быстро выбился в сержанты, заслужив уважение не только солдат, но и командиров. С Борей Плутовкиным они сошлись на почве любви к самоволке и женскому полу. После армии сержант Вахромеев применил свои бойцовские навыки в преступной группировке, да так успешно, что быстро сделал политическую карьеру. И про армейского дружка Плутовкина не забыл.
Сейчас министр Сергей Петрович Вахромеев сидел в кресле и что-то сосредоточенно читал. Как все люди невысокого роста, он любил просторные кабинеты и большие автомобили. Вошла секретарша и глубоким контральто томно произнесла:
– Сергей Петрович, к вам господин Плутовкин. Ожидает в приёмной.
Вахромеев поморщился и махнул рукой, мол, пусть уже заходит.
Борис Борисович вошёл в кабинет, быстро осмотрелся и поздоровался. Вахромеев, не ответив на приветствие, начал:
– Что ж ты, сукин сын, творишь? Сам в грязи по самые уши и меня вымазать хочешь? На, почитай, что люди про тебя пишут, – и швырнул в лицо стоящему Плутовкину кипу бумаг. Листки разлете-лись по всему кабинету.
Тут Плутовкин понял, что оправдываться он не может, и привычно солгать не получается. Слова как будто застряли глубоко в глотке. Сам того не ожидая, Борис Борисович заплакал и, размазывая слезы вперемешку с соплями, стал торопливо говорить, боясь, что его остановят, и он не успеет сказать самое главное.
– Я вор, вместо детского сада построил базу отдыха для своих друзей, талантливый художник на улице остался, зато жена доволь-на, а Федосий – вообще бездарь, я покупал его мазню, потому что не хотел выделяться, хотел быть своим… И старушке надо было бы давно помочь, да только возиться не хотелось. Взятки в особо круп-ных размерах брал, да только с тобой, друг мой, щедро делился…
Тут Вахромеев нажал под столом тревожную кнопку. Тотчас же появившимся охранникам Сергей Петрович коротко приказал: «Убрать!»
5
Пациент Плутовкин, упрямо считавший себя воином правды и обличителем лжи, задумчиво сидел у зарешеченного окна комфор-табельной одноместной палаты спецклиники № 8. И здесь армей-ский дружок постарался: договорился о размещении по классу «люкс». При сборе анамнеза лечащий врач отметил лишь навязчивое желание высокопоставленного пациента то ли спасти старушку от крыши, то ли крышу от старушки… Пациент оказался дисциплини-рованным: все назначения добросовестно выполнял, в нарушениях режима замечен не был. Однажды приходила к нему грудастая блондинка с заплаканными глазами, после чего больной впал в буйное состояние и опять рвался кого-то спасать. Санитары не дремали и попытку побега пресекли. Больше к нему никто не приходил.

6.
В официальных СМИ был опубликован некролог: безвременно ушёл выдающийся общественный и политический деятель, безмерно любимый народом Борис Борисович Плутовкин. Активисты-общест-венники тут же объявили о сборе средств на монумент, который будет установлен на площади перед мэрией. У Марьяны теперь новый босс.
7.
О том, что покинул этот мир, осенённый светом народной любви, Плутовкин так никогда и не узнал: принести газеты с новостями было уже некому, а телевизор не предусмотрен распорядком лечебницы, даже в палате «люкс».