Белые снегири - 66 -1-

"БЕЛЫЕ СНЕГИРИ" ИЩУТ МЕЦЕНАТА
ПОМОГИТЕ «БЕЛЫМ СНЕГИРЯМ»



Журнал «Белые снегири» – издание благотворительное
и безгонорарное, распространяется среди авторов каждого номера, по библиотекам и школам страны при оплате ими почтовых расходов.


За достоверность фактов, точность фамилий, географических названий
и других данных несут ответственность авторы публикаций.
Их мнения могут не совпадать с точкой зрения редактора.

Адрес редакции: 356885, Ставропольский край,
г. Нефтекумск, ул. Волкова, д. 27
Контакты:
e-mail: vlados171@mail.ru
Тел: 8 906 478 99 78

Журнал на сайте "Стихи.ру":
http://stihi.ru/avtor/invvesti

литературно-
художественный
и публицистический
журнал
инвалидов


66 2025


издание благотворительное
безгонорарное

Нефтекумск – Вербилки
2025 г.

Редактор-составитель: Остриков Владимир Викторович
Компьютерная вёрстка: Калаленский Сергей Иванович
Организационные вопросы: Иванов Валерий Петрович
__________________________________


1. БЛОКНОТ ПОЭТА


Леонард СИПИН
(п. Вербилки, Талдомского г. о., Московской обл.)


ГРАФОМАН

                Мои стихи, без чопорных одежд,
                В рубашках неказистых, самотканых,
                Свидетели не сбывшихся надежд,
                Пленительных когда то, и желанных.

                Напомнят мне про первую любовь,
                Напомнят про наивного подранка,
                Цыганские глаза, дугою бровь,
                И юную  напомнят, хулиганку.

                Кто не любил, по своему был прав,
                Воспоминания ему, травой сухою,
                Весной не прошумят среди дубрав,
                Не прозвенят серебряной росою.

                Мне не судить, потёмками душа,
                Своя, а уж тем более чужая,
                Обрывки дней ушедших вороша,
                Воспоминаньем сердце утешаю.

                Откуда эта скоропись взялась?
                И выплески из прошлого, зарницы,
                И эта умозрительная связь,
                Открытых губ, дрожащие ресницы.

                Вот белый лист, отточен карандаш,
                Выводит муза, под уздцы Пегаса,
                И слово, как мучительная блажь,
                И ночь, и очертания Парнаса.


ДЕМОН

           В урочный час, бессонной ночью,
           Коварный демон навещает,
           Закроет рот ладонью прочно,
           И равнодушно наблюдает.

           Как всё подчинено порядку,
           Как жизнь упрямо не сдаётся,
           На миг ослабив волчью хватку,
           Он философски усмехнётся.

           Я путь прошёл до половины,
           Но нет заметных изменений,
           И снятся прежние картины,
           И не предчувствий, ни мгновений.

           И жизнь и смерть, их круг бессрочный,
           Но мне другое интересно,
           Когда то гость зайдёт полночный,
           И нам вдвоём с ним, станет тесно.

           А нынче откровенно скучно,
           Любовная кантата спета,
           Минуты тянутся докучно,
           И словно Гамлет жду ответа.

           Или Шекспир не в тренде модном?
           Или вопрос не актуальный?,
           А жизнь каскадом полноводным,
           Стремится в океан хрустальный.


ЯНВАРСКОЕ

                Луна взошла, оранжевая пицца.
                Рассыпался серебряный горох.
                И мелкой солью скудный снег искрится,
                Январь, словно заезжий скоморох.

                А ветер с юга - зюйд, а нам бы норда,
                И дефицит на снежные ковры,
                Река, словно открытая аорта,
                И в лужах отражаются миры.

                Крещенские морозы не случились,
                Не показали силу и апломб,
                На крайнем севере бродяги заблудились,
                Река взревела - проглотила тромб.

                Бессонница - закинуться таблеткой?
                Или сто грамм дежурных, на ура?
                В окне сирень зазывно машет веткой,
                Ну что ты девочка, не майская пора.
               
                С утра чуть в минус и стекло на лужах,
                Всё что угодно, только не зима.
                А где метель трёхдневная, где стужа?
                Лишь тополей пустые терема.

                Увы и ах, не русская забава,
                Какой -то кандибобер января,
                Суконным языком сказать, подстава,
                Одна отрада - флейта снегиря.

                А как же три коня известной песни?
                Снежинка, что на девичьей щеке?
                Февраль капризный из постромки тесной,
                И первый импульс в солнечном зрачке.
 


  КЛЮЧ

               К чему печалиться, пустое,
               Жизнь прожита, итог один,
               Усталость требует покоя,
               А возраст требует седин.

               И пусть подспудно тлеют угли,
               Но перейти на рваный ритм,
               Вдруг молодиться, красить букли,
               Не по плечу такой экстрим.

               Казалось есть друзья, но полно,
               Обломки старых кораблей,
               Их не раскачивают волны,
               Не носит по морю борей.

               И день за днём по кругу стрелки,
               И не поможет арьегард,
               Кто цел остался в переделке,
               Тому до финиша лишь ярд.

               Закончить спич на грустной ноте,
               Но есть всего один нюанс,
               Который день на повороте,
               Мне выпадает этот шанс.

               Глаза напоены росою,
               Коса пшеничная с плеча,
               Я ничего уже не стою,
               Но звон сердечного ключа.

               Звенит, и оборвётся в пору,
               И звонаря пора унять,
               Иду навстречу, словно в гору,
               И не прибавить, не отнять.


             
ОКЕАН

                Дельфином за русалкой по волне,
                И потеряться в синем океане,
                В той самой первозданной синеве,
                Где нет ни времени, ни расстояний.

                И на прилив надеяться в ночи,
                И наугад по лунной паутине,
                На слабый свет мерцающей свечи,
                Доверившись во всём первопричине.

                Но сколько можно за море ходить,
                И назубок молитву пилигрима,
                Мотать на палец Ариадны нить,
                Но с внуками давно былая прима.

                Записки в  стол, не многотомный труд,
                Бессонницей нашёптанные строки,
                Обыкновенный графоманский зуд,
                Простительно, но где его истоки?

                Истоки в умозрительных вещах,
                Что прячутся от посторонних взоров,
                И в подростковых кроются прыщах,
                И тема для приватных  разговоров.

                В банальной фразе - "Я в тебя влюблён!"
                Добавь сюда - божественный подарок,
                Ошеломлён, растерян, ослеплён.
                Всё минуло, обычный перестарок.

               Обычный, не ослепший и живой,
                Любовь  - поветрие, давно иммунитеты,
                Но иногда накатит синевой,
                И словно эхо прошлые заметы.