Смутное время

Когда однажды утром ранним
Моя страна сошла с ума,
На Землю облаком бескрайним
Сошла египетская тьма.      

Лечиться, впрочем, было поздно —
Уже из всех сквозило мест.
И там, где раньше были звезды,               
Возник большой могильный крест.   

Страна поверила пройдохам,
Стянув с себя дырявый плед,               
И, не крестясь, с прощальным вздохом
Нырнула в омут смутных лет.             

Исполнились все десять казней —
Весьма искусны силы зла:               
Страна по грязи непролазной               
В унылый сумрак поползла.    

Людей согнали для проформы      
В воскресный день на плебисцит,               
Швырнули им немного корма         
И дали в зубы дефицит.               

Но плебс ответил без сомнений:   
— Мы всем колхозом за Союз!            
И каждый в личном бюллетене
Оставил подпись: «Остаюсь!»

— В своей стране мы жили дружно…
И пусть без фирменных штанов.               
А вот… буржуев нам не нужно   
И хитрожопых болтунов.

— А как же корм? — в ответ спросили, —
В Союзе вашем нет его.
И популярно объяснили,
Что впредь не будет ничего.               

— И раз вы так, — сказали власти, —-
Тогда и вам алаверды.
И это будет не про счастье, 
А про глоток сырой воды!

И так подстроено все было,          
Что все исчезло, как с куста:    
И спички, и табак, и мыло
С прилавков смыло неспроста.

— В Союз хотели? Получите! 
Вот ваш подписанный листок.       
За неудобства не взыщите: 
И белка будет, и свисток.

На полках швах: темно и пусто.
Народ бродил сердит и хмур.
Минтай остался и капуста.
Не стало даже синих кур.

За водкой, словно в Мавзолее,
Стояла очередь с утра,
А на прилавках бакалеи
Лишь кабачковая икра.

— Ну что, довольны? Вы, походу,
Дорогу выбрали не ту…
Добро пожаловать в свободу:
Для вас — в нужду и нищету.

— Ну что вы сразу так, коллеги, —
Ответил им электорат. —
Мы ж только против привилегий
И незаслуженных наград.

Мы жопой чувствуем опасность!
— Да к черту ваш сенсуализм!
Теперь вам нужно быть за гласность,
За кворум и за плюрализм.

— Да-да! Мы все за перестройку!
Готовы начать углублять
И все невзгоды примем стойко,
Верните только водку, б…!

Народ, уставший от лишений,               
Утерся памятью отцов.               
Закрылась летопись свершений,               
Настало время подлецов.               

Всем захотелось вдруг в холопы:   
Из космонавтов да в говно.
А то, что правят остолопы,
Народу стало все равно. 

— Давайте! Сможете? Рулите! —-    
Сказал народ. — Царю виват!
Но только после не юлите,
Что вечно кто-то виноват.
      
Вот тут ребята-демократы,
Чтоб пакость быстро завершить,
На мнение электората
Прибор решили положить.

И слушать никого не стали,
Всех распустили по домам,
Бутылку белого достали,
Ну а потом надрались в хлам.

Два дня гуляли, пойло лили:    
Одну бутыль, а может, две.
Все на улусы поделили,
Себя поставив во главе.
         
Потом Америку набрали —
Там Буш отпраздновать хотел
Просил, чтоб с бомбой не играли,
А так… «Я, типа, не у дел!»

На утро люди подсказали,
Что все: назад дороги нет.               
А что они там подписали,
Узнали сами из газет.

Фортуна выпустила жало.
Контора выкатила прайс.
Раз в тридцать все подорожало — 
Гайдар явился и Чубайс.

А ценник, чтобы не кусался,
Переиначили в у.е.   
Но те, кто в рынок не вписался,
Все оказались не в струе.

Все — это я и миллионы               
Таких же праведных лохов,            
Что жили, может, без фасона,
Но без особенных грехов.

Нас всех учили верить власти.
Под это дело всю страну               
Дельцы раздергали на части,   
Мужчин отправив на войну.

Чтоб не мешали им барыжить,    
Делить, что создано страной,
И только думали, как выжить
В смертельной битве с сатаной.            

Сберкнижки в мусор превратились.
В сберкассах показали fuck.      
И что, плебеи возмутились?
Лишь кое-где и кое-как.            

Зарплату ждали месяцами
И с ног валились, отощав.
Но благодать ушла с концами,
Вернуться не пообещав.

А иногда, как будто сон мне:
«Две «Волги», ваучер, Чубайс» —
Забыли все? А я напомню,
Что было нам совсем не айс.

В Тибет вложились, в Властелину,
Кто в МММ, а кто в Хопер.
Хотели сливки и малину,          
Но все финансы кто-то спер.

Тогда и стал я пациентом               
Огромной брошенной страны,               
Где власти, пользуясь моментом,               
Бабло тащили из казны.

А я смотрел и только охал:             
Ворюга тут, а здесь бандит…
И думал я: «Ну ладно… плохо…
Но нас никто не победит».

И сам же верил в эти сказки.
Но были сны мои мертвы,
А предварительные ласки         
Уже закончились, увы…             

Действительность уперлась в стену:
С какой не съехал бы горы,
Кругом подстава и измена,               
Подонки, мрази и воры.

Ворье засело возле трона.
Везде — лишь только пальцем ткни: 
И в министерстве обороны,
И в губернаторах они.

Делили рынки и заправки,
Палатки, базы и ларьки.    
Уж очень сладки были ставки,
А вот последствия горьки.

Мы полстраны в бетон залили      
Здоровых крепких пацанов.
Мы сто бюджетов распилили
За власть влиятельных чинов.
 
А кто нажился? Я? Так нет же.
А может, вы схватили куш?    
Назвать бы всех, страну приведших
Из большака в сплошную глушь!

Здесь и три брата-демократа:             
Шушкевич, Ельцин и Кравчук —-
Страну сломали без домкрата.
Что ж вы хотите от пьянчуг?
          
Не будем факты брать за уши   
И выставлять их напоказ.
Но Конституцию нарушил
Наш новый кормчий. И не раз.

Убрали Феликса с Лубянки.
А чтоб никто не смел роптать,
Пришлось ввести в столицу танки —
Закон и Право растоптать.

Здесь и Чубайс, Гайдар, Бурбулис —
Страну раздели донага.
Ребята в миг переобулись,
Когда дошло до пирога.

Делили быстро и по-свойски — 
Вот проявился где талант, —
Гайдар с фамилией геройской,
Чубайс — цветочный спекулянт.       
            
Нечаев, Кох — святые лики,    
Еще какие-то дельцы…
Стране могучей и великой
Пришел приказ отдать концы.

Как им могли поверить массы? —       
Бурбулис — пламенный марксист,
Егор Гайдар — эксперт по Марксу,   
Фронтмен журнала «Коммунист».

Ну и помощники не робки.               
Благославен их тяжкий труд.
Ведь из-под ксерокса коробки               
Носить не каждому дадут.

А с них заплачены налоги?
Никто так толком не узнал —   
Зря поднимали по тревоге   
Оперативный персонал.

Да… все мажорные потомки         
И партократы еще те…               
Страна помучилась в потемках      
И оказалась в темноте.

И вот, о, Боже! Это чудо!
Сбылись народные мечты!
Товар возник из ниоткуда —
Из беспросветной пустоты.

Свершилось! Доставай наличку!
К нам снизошел ассортимент!
Вернулись сахар, соль и спички,         
А дефицит исчез в момент.               

Здесь было все: зефир, конфеты,
Шампунь, кальсоны и трусы…
Цыплята, кофе, сигареты               
И десять видов колбасы.

Так значит, это прятал кто-то?
А кто? Преступник, вор, злодей?
Тот, кто страну завел в болото
Под солью гибельных идей?

Зачем? А здесь другая тема.       
Соображений пруд пруди…         
Но скоро дрогнула система —      
Он знал, что ждет нас впереди.   
 
Уж больно он легко оставил
Такой большой и важный пост
И так искусно все обставил…
Не прост мужик был, ох не прост!   

Дурак? Откройте же архивы —
Без них судить я не берусь.
Мы знаем все про Рим и Хивы
И ничего про нашу Русь.

Ну, был когда-то комбайнером —
Об этом в справочнике есть.            
А как он лепшим стал партнером    
Для ЦРУ, МОССАД, МИ 6?       

Нигде не видел этих данных
И в мемуарах не встречал,
Хотя на сайтах иностранных         
Бывало, что-то и качал.      

Он говорил, что сожалеет,
Что пьет с утра валокордин.
А людям что? Страна болеет…
А док не вывезет один.

Да врал, наверно. Очень трудно 
Не видеть, как горит барак.               
Ну, только если сам, иуда,
Не замутил в стране бардак.               

Один решил Союз разрушить.
Второй Америку хранил.
А то, что людям нужно кушать,
Никто из них не уяснил. 

Смеялись Тэтчер с Миттераном,
Смеялись Клинтон, Буш и Коль,
Когда они двойным тараном
Страну уничтожали в ноль.

Теперь за многие столетья
Им не отмыться от говна.
Но я уверен, наши дети
Запомнят эти имена.

Урок народу: думать надо.
Мозгой шурупить иногда.
Нельзя быть бессловесным стадом,   
Иначе будет всем беда.

Теперь надежды нет на власти —    
Из жопы выбирайся сам:
Сперва поделят все на части,
Потом сожрут, как круассан.

Ты сделать ничего не сможешь: 
Тебя поймают и распнут.
Сначала надают по роже,
Потом добавят плеть и кнут.

А был ли выбор у народа?
Увы, скорее, нет, чем да.
Палач дал ток на электроды.
Погасла гордая звезда.

Свободу рабством объявили,
Увидев, что страна — банкрот. 
Затем бесстыдно обвинили
Во всех проблемах свой народ:

— Не тот народ в Стране Советов!
Мы — те, а вот народ — не тот…
Мы, так сказать, посланцы света,
А эти пусть живут на МРОТ.

Притихла чернь, увидев ценник, 
Застыв в реальности чумной:
На колбасу не хватит денег,
Конфеты — только по одной.

Вещал с правительственной сцены
О сути рынка рыжий бес, 
А им отпущенные цены
Махали ручками с небес.

Весь смысл реформ, чтоб их повысить,   
А весь ликвид раздать друзьям —
Такую каверзу замыслить          
Мог даже мозг у обезьян.               

Никто не ждал, что все так просто:
Повысил цены, и в кусты.
Потом балы, фуршеты, тосты —
Рецепты дьявола просты.

Пришло кому-то в мыслях темных   
И померещилось в мозгах,
Чтоб жить не то, что на заемных,
А на украденных деньгах.

И не волнует, что случится
Хотя бы десять лет спустя —
Сегодня профит в дверь стучится,
И можно взять его шутя.

Бабло рекой. Карманы шире!
Скорей мечту осуществить!
И силы нет в подлунном мире, 
Чтоб этот пир остановить.

Не все простое гениально —
Бывает и наоборот.
Остались в трещине анальной
И государство, и народ.

Здесь начались дела такие…         
— Не рассказать без пузыря!    
Те девяностые, «лихие»,
Не зря так названы, не зря.

Кого-то можно было грохнуть,
А у кого завод отжать. 
Кого в петле заставить сдохнуть
И за бугор потом сбежать.

Сперва прикинулись своими:
Мавроди, Дрямов, Козленок.
Но кто-то же стоял за ними,
Кто провернуть все это смог?!

Бабла срубили, мать родная!
Народ же сам понес им нал.
Потом, ругаясь и стеная,
Себя же слезно проклинал.

А мы с кого сегодня спросим,
Когда на все положен болт,
За кризис девяносто восемь,
За смерти близких, за дефолт?

За обветшалые больницы
И за бандитский беспредел? —      
Теперь кто в Лондоне, кто в Ницце,
А кто и дерево надел.

Никто из первых не подсуден —
Народу закатать губу.      
Приватизацию забудем:
Критиковать ее — табу!

Года прошли, душок остался…   
Нервишки начали дрожать.
Из бывших кто-то заметался,
Кого-то стали и сажать.

Не поделились? Заборзели?
От счастья потеряли нюх?   
Устали из своей постели
Вытряхивать элитных шлюх?

Кого сейчас веревкой прочной
Вязать к позорному столбу?
Ура! Закрыт вертеп порочный —
Все улетели в Истанбул. 

Ну, или через Эмираты
Везут казенное бабло.   
Летят, как гуси, демократы
Туда, где сухо и тепло.

В недавнем прошлом наши предки
Страну построили с нуля,
А их нахрапистые детки
Бегут, как крысы с корабля!

Пусть улетают: Лондон-сити
Брюссель и сказочный Париж!   
Летите, голуби, летите!
Свобода лучше, чем престиж. 
   
Походу, взяли всех на мушку.          
И наш герой намеку внял:         
Скорей закрыл нанокормушку
И даже имя поменял!

— От закулисы он смотрящий, —
Шептались люди. — Хитрый лис!
Теперь ивритоговорящий
Какой-то там специалист.

Махрового антисемита
Во мне прошу вас не искать.
Но детям лейтенанта Шмидта
Икать придется и икать.         

Их дух силен, и дело живо,
А оптимизм ручьем течет.
Особенно, когда нажива
На личный оседает счет.

Ошибок тьма, просчетов масса.
Ворам кто деньги доверял?
А кто отдал пиндосам кассу?
И триста ярдов потерял?

Кто пенсионный фонд ограбил?    
Кто в оборонке все украл?
Кто наше прошлое похабил,
И кто Роскосмос обобрал?

Ответов нет, вопросы только —
Сплошной поток за тридцать лет.
Зачем им, сука, денег столько?
В гробу карманов, вроде, нет.

С кого спросить должны мы строго?
Уж очень хочется лоху               
Узнать ответы не у Бога —
У тех, кто нынче наверху.   

Там, говорят, все очень сложно…
Но так, чтоб ясно было всем,   
Сказали: ошибаться можно,
А врать уже нельзя совсем.

Пусть будет многим неприятно,
Но выдам я один секрет:         
Что врать нельзя — ежу понятно,   
Но на ошибки права нет!

Из жопы нужно выгребаться,
А мы все тухлое едим.
Мы, если будем ошибаться,
То никогда не победим.

Увязли все: и царь, и челядь.
Ребята, больше так нельзя!
И нужно срочно что-то делать.
А что? — Спросите у Друзя!

Зовите Вассермана Толю.
Открытым текстом — он пророк: 
Кого судить, кого на волю,
Кого в тюрьму на долгий срок.

Что Толик скажет, всем известно,   
И он не будет воду лить.
Он спросит: «Нажито бесчестно?
Тогда отнять и поделить».

Никто не станет добровольно
Свое родное отдавать.
И будет больно. Очень больно.
А не фиг было воровать!

Вы чьи идеи претворили,
За четверть века у руля?   
Что со страной вы сотворили
И с курсом бедного рубля?

Он был по шесть, теперь за сотню.         
А где ревизия, учет?   
Алкаш из нашей подворотни
В финансах больше просечет.   

Теперь же как: то там нагнули,
То газ украли, то рубли.
То нас партнеры обманули,       
То, сука, санкции ввели.   

Мы не такие? Лучше? Хуже?
— Уже не те, чтоб рельсы гнуть.
Нам пояса еще потуже   
Уже никак не затянуть.

А мир вокруг угрюм и зыбок,
И добрый дядя не придет.
Мы столько сделали ошибок!..      
Еще одна, и Рим падет.

А было б проще все, конечно,
Да и понятней раза в два:
Трубу взорвал — лови «Орешник»!
А за Одессу — «Булава».   
          
А там и «Тополя», и «Ярсы».
Получит шанс и «Посейдон». 
Не зря же Маск стремится к Марсу!
Он что-то знает, в теме он.
 
Господь, Всемилостивый Боже!
Куда мы катимся? — Скажи.            
Когда мы скверну уничтожим?      
Когда очистимся от лжи?

Никто не свят, ничто не вечно.
Нигде не скрыться от невзгод.
А жизнь уж очень скоротечна:         
Чуть опоздал, и Новый Год!

И что мы зрим, лорнет настроив:
Трагедию, а может, фарс?
Когда Отчизна ждет героев,               
Они штурмуют Верхний Ларс.   

Зачем мы импорт замещаем,
Мне непонятно одному?
Мы ж ничего не обещаем
Уже народу своему!

А я, как Балаганов Шура,
Который за общак радел…
Как выпью некую микстуру,
Так попадаю в передел.   

Мне за Козлевича обидно:
За справедливость я горой.          
Мне просто по-испански стыдно
И очень совестно порой.

В стране, где мы гламурным сукам
Даем и звездность, и прокорм,
Что остается нашим внукам:   
Болезни, рабство, голод, мор?      

Забудут тех, кто в Верхнем Ларсе
Остался до конца времен —
И Маск нас будет ждать на Марсе
Без средств и собственных имен.

И на безжизненной планете
Мы снова счастье обретем…               
— Зачем? Зачем нам сказки эти?
Ведь мы пойдем другим путем.

Мы соберем остатки веры,               
Разлитой во всемирном зле,
И всем колхозом на Венеру,
Коль все просрали на Земле.

А Бог… Он есть. И Он все видит —
Всегда внимайте вещим снам.
И ничего у них не выйдет —    
У тех, кто зла желает нам.