Серый ангел

О бессмысленность споров источены тонкие губы,
Невозможность согласия, словно глухая стена,
И стучат молотками по ней без конца душелюбы,
Людоведы им в такт распинают кого-то… А на
Самом крае стены, поджимая усталые крылья,
Серый ангел сидит, я смотрю и не в силах понять –
То ли вылинял Чёрный, то ль Белый измазался пылью –
Только – Серый и всё. Смотрит вниз, но не видит меня.

Хоть руками маши, хоть кричи – это всё бесполезно –
Он не слышит, а мне бы с ним рядом чуток посидеть…
Потому-то, наверно, на стенку я лезу и лезу,
Ну, а ты что подумал? Давай, подсади; видишь, день
Неуклонно кончается, катится солнце к закату,
Я боюсь, что растает, сотрётся невиданный гость,
Или смогут к нему дотянуться лихие ребята,
Зажимая в руке приготовленный загодя гвоздь.

Я хочу увести незнакомца подальше отсюда,
Крепко за руку взяв, чтобы точно не смог убежать,
Или, чтоб убедиться, что это действительно чудо,
А не морок, не бред, не курочит сознание жар.
И не снится… Как часто боюсь я случайно проснуться
И увидеть, что ангелы все разлетелись давно…
Ну, давай, подсади! Видишь – катится белое блюдце
Покруглевшей Луны… Душелюбам так нравится ночь –
В темноте им удобней любить беззащитные души,
Людоведам сподручней им гвозди в ладони вбивать.
И любовь с ведовством так легко и привычно задушат,
Что замрут на губах слепоглухонемые слова.

Серый ангел, пойдём, я одежду твою отстираю,
Если ты запылился, испачкался в долгом пути.
Ну, а если был Чёрным, и прибыл сюда не из рая –
Чёрной краски найду, ведь негоже линялым ходить.
Знаешь, Чёрный ли, Белый – особых различий-то нету...
Не стирается платье, и краска не липнет к нему.
Значит, Серый. И ладно. Наряд элегантного цвета,
Цвета не-до-рассвета и ночи, не канувшей в тьму.