Кино

Всё думаешь, будем смотреть кино,
но смотришь во двор. Во дворе - темно.
То видно премьеры ночной показ
калекам, не знавшим значенья глаз.
Поэтому жить изловчись как мышь,
сугробы приняв за клочки афиш,
которые вскользь объяснятся в том,
что слишком к удобствам притёрся дом,
спасавший от гибели много раз
того, кто, увы, никого не спас.

Вруби телевизор. Налей вина.
За окнами хвойно. Земля темна,
и чтоб не казалась ещё темней,
включи телевизор. Забудь о ней.
Смотри, боевик! Человек с ножом
свернулся на грязной тропе ужом,
опаснее взвода, который вдруг
падет по вине кровожадных рук,
недаром победу одну над злом
всегда мертвецы превзойдут числом.

...известно, что в сердце рассадник смут
способен легко отыскать приют -
ни темень сплошную, ни мышь в избе,
а самую душу. Твой ад - в тебе,
в душе-незнакомке. Сбежит глагол
хореем твоим, первозданно гол,
внимая метелям, молчанью стен,
оставить, быть может, себя взамен
желая о чувстве внезапном чушь,
коснувшись летящих навстречу душ.

Печаль благородна. Она к лицу:
священнику, узнику, подлецу,
хотя, пребывая в её кострах,
нутру ни к чему повергать во прах
тот мир, с каковым сквозь экран во тьму
глядишь. Взор, прикованный к самому
себе предвещает засилье правд,
кривд, на тетрадный набег ландшафт
армии слов, новых чувств орды.
Их только метель заметет следы...