Отрочество Клода МакКея

Из Клода МакКея (1889 - 1948)
Отрочество, с англ.

В ту пору вечерами предо мной
Мира'билис* смежал цветки свои
В молитве под плывущею луной,-
А я лежал в блаженном забытьи.

Тогда полунагим уснуть я мог
Весь открываясь звёздной вышине.
Покойный сон был долог и глубок,
И сам собою нисходил ко мне.

Зато теперь ни морфий, ни вино
Не снимут жар, не успокоят плоть,
И горький вкус во рту им не дано
Ослабить, приглушить, перебороть...

--------------------------------------------------

* Мира'билис, или Ночная красавица (англ. four-o'clocks):
популярное декоративное растение; его  цветки издают сильный сладковатый аромат.

-------------------------------------------------

Коротко об авторе по Википедии и др.

Клод МакКей (англ. Claude McKay, 1889 - 1948): американский писатель вест-индского происхождения,
классик вест-индской литературы.
Сын зажиточных фермеров Ямайки. С семи лет жил у старшего брата, школьного учителя,
и воспитывался им. Начал писать стихи в десятилетнем возрасте.
Переехав в США, поступил в университет в Алабаме, но, потрясенный его полувоенным порядком
и расистской обстановкой, сменил его на Государственный университет штата Канзас. 
В 1914 бросил учиться на агронома и перебрался в Нью-Йорк. В 1917 опубликовал стихи в левом
журнале, стал соредактором социалистического ежемесячника, вошел в группу чернокожих радикалов.
В 1922 -23 гг. посетил Советскую Россию, участвовал в работе IV конгресса Коминтерна в Москве.
Встречался с Троцким, Зиновьевым, Бухариным, Радеком.
С конца 1920-х выступал по преимуществу как прозаик. Разочаровавшись в социалистических идеях,
принял католичество, и последние годы жизни работал в религиозной молодежной организации.
Взгляды и поэтические достижения МакКея в начале двадцатого века задали тон т. наз.
Гарлемскому ренессансу, заметному литературному движению 1920-х годов, и стали ориентиром
для молодых чернокожих поэтов того времени.

--------------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay (1889 - 1948)
Adolescence

There was a time when in late afternoon
The four-o'clocks would fold up at day's close
Pink-white in prayer, and 'neath the floating moon
I lay with them in calm and sweet repose.

And in the open spaces I could sleep,
Half-naked to the shining worlds above;
Peace came with sleep and sleep was long and deep,
Gained without effort, sweet like early love.

But now no balm--nor drug nor weed nor wine--
Can bring true rest to cool my body's fever,
Nor sweeten in my mouth the acid brine,
That salts my choicest drink and will forever.