Небесный ирис эхо

***
Ах, желанная отрава
волшебства –
плести из слов, звучащие
тенёта,
неведомого ранее родства
и звуков небесных... 
чудного полёта.
И ощутить на запах,
и на цвет - суть слов,
проявленных из ниоткуда,
и, как всегда,
не получить ответа:
- Кто я, зачем и кем
потом, я буду?
Собрать в суму - мысли
и навыки, строфы и слова.
В простых созвучиях
искать гармонию и пользу.
Не обольщаясь, на облик
свой – решу сперва
- Рождённым червем –
не летать, а ползать.
И всё упорнее себя грызу:
- Зачем давлюсь бездарной,
чужеродной позой?
– Бог не таков, чтоб
человек был червь!
Я слышу... улыбаюсь
и расправляю крылья -
бережно и осторожно.

***
Восточный блик небесного цветка
ловлю в лучах я - летним утром.
Утешь меня, изысканный, пока
очнусь от яви снов ночных, минутных,
от бреда замороченных подруг,
что мне звонят сквозь расстоянья,
настойчиво вбивая в подсознанье -
войны священный титул, ритуал.

Но взрывы, кровь рекой младенцев
и бойцов, кресты... на неоплаканных
могилах. Они мне – про войну,
а я – далёких днях, про маму,
про любовь… на волжском берегу.
И это всё, что у меня осталось.
В моём январском заплаканном окне.
Мой садик замер в этой кутерьме –
Из мрака и дождей, да тающих снежинок
на асфальте, где горкой прель
под снегом листовая, сжалась.

Молчишь, цветок? Своею красотой
ты не спасёшь взбесившегося мира.
Но для кого задуман шар земной?
Кому поёт небесная Пальмира?
С надеждою вдыхаю нежный пар,
вдыхая ирисов изящных чудный дар.