Проигравшие

Цикл "Заметки эмигранта," часть 1.
Когда уезжаешь в эмиграцию, ты никогда не знаешь свой завтрашний день. Да, конечно, вы мне скажете, что так везде , никто не знает, что с ним будет завтра.
Нет, нет, уверяю вас, это такое разное завтра...
В своей стране, мы утром просыпаемся в нашем доме, окружённые предметами быта, которые мы себе выбирали; с нашей мебелью, подобранной по нашему вкусу и создающую уют;  с массой всяких декоративных штучек, картин, абажуров, стенных часов, выбранных и купленных с любовью и создающих комфорт... В вашем доме есть какой-то свой, особенный родной запах, только ваш...
Вы выходите на улицу и вам знаком каждый камушек; вы на глаз определяете ширину тротуара;  вы знаете какого цвета проезжает автобус по вашей улице; вы встречаете соседей и вам есть кому улыбнуться, с кем остановиться на пару минут и обменяться новостями;  вы знаете, кто вас не любит и пройдёт, сделав вид, что не заметил... и вы точно знаете, что сделал вид... Вокруг вас вывески на вашем родном языке.. У вашей улицы тоже свой особенный запах, только её... Вам всё в вашем мире понятно, вы просто его частичка.
Другое дело эмиграция. Ваше завтра полно страхов и неизвестности. Вы не знаете, где вы будете спать, кто будет вашими соседями, чем пахнет город, жильё, в котором вы поселитесь. Вы не будете понимать никого и ничего вокруг, вы частичка другого мира, свалившаяся буквально с неба. И в этом чужом мире надо научиться говорить, понимать, что говорят, как-то влиться в эту реку с чужими берегами, как-то найти своё место и построить себя заново. И эта миссия во сто крат сложнее на чужбине...
Ваше завтра зыбко и непонятно. Вы не знаете порой куда идти, с чего начать, каких людей вы встретите и как определить хочет ли этот человек действительно вам помочь или он хочет воспользоваться слабостью вашей ситуации? Как понять чужой менталитет и никому не досаждать вашим?
И вот, в 2001 году, оказавшись на чужой земле, нам тоже надо было сделать первый шаг. Куда ? Да как всегда, когда людям плохо, когда они на распутье, когда они растеряны... куда они идут? К Богу, конечно! В православную церковь ! Там наверняка есть свои, русские, которые хоть что-то подскажут. Так и сделали.
Приехали на службу в воскресенье. Впечатление было странное. За воротами церкви Франция, а во дворик заходишь, Россия и всё кажется родное и незнакомое одновременно, потому что ни одной души не знаешь.
Публика была разношёрстная. Многоликая, разноклассовая Россия, собравшаяся в одном месте из разных исторических эпох. Здесь слышалась и русская и французская речь.
Сюда приходили дети русских аристократов, уже почтенного возраста, родители которых покинули нашу страну после революции 1917 года; мы, дети рабоче-крестьянского класса, правнуки тех, которые когда-то изгнали первых, прибывшие после развала СССР и французы, принявшие христианскую веру.
Поначалу было трудно разобраться кто есть кто, потому что аристократы говорили по-французски без акцента, они ведь родились уже в этой стране.
Чтобы найти "своих" эмигрантов, ориентироваться приходилось просто по языковому признаку.
В церковь приходили не только замаливать грехи и просить божьей помощи. Некоторые приходили приобретать новые. Как оказалось, здесь работала целая "биржа труда", не всегда честная. Эмигранты передавали и предлагали друг другу работу, зачастую за очень приличную сумму, а через неделю человек снова оказывался на улице без работы и денег. Привычки 90х с некоторыми переехали во Францию.
Здесь мы услышали громкие фамилии людей, приближенных к царской семье Николая II, которые когда-то блистали на баллах Петербурга и Москвы ...
Вот уж где ирония судьбы...
Когда-то наши предки больше не могли жить по-старому и в результате революции, русские аристократы вынуждены были искать убежища в других странах.
Не прошло и века, нашу страну снова разрушили и мы сами оказались изгнанниками Родины, которую с таким трудом построили.
Теперь, в церкви Александра Невского в Париже, мы стояли рядышком, бок о бок, плечом к плечу, слыша дыхание друг друга и ничем не отличаясь в толпе прихожан, как безродные, обескровленные, одинаково осиротевшие, проигравшие... И те, и другие...
Мы нашли приют в стране, которая нас не любила... Ни нас, ни нашу страну... Мало того, она способствовала ее распаду. Но мы раньше этого не знали.
И теперь наши аристократы, надо отдать им должное и мой низкий поклон, помогали нам, детям рабочих и крестьян, повторяющих их путь.
Что у них было на душе, одному Богу известно. Но спокойствие, благородство и предложение помощи было таким трогательным и неподкупным, что чувство неловкости за пережитую ими трагедию поневоле шевелилось в груди.
Было удивительно, но эти люди всячески избегали говорить об их знатном происхождении, не кичились своими достижениями во Франции и не страдали по потерям в России (по крайней мере никак это не проявляли, ни словом, ни взглядом).
Помню, как милейшая Татьяна Владимировна Морозова, обогревшая своим теплом и врачебной помощью бесчисленное количество эмигрантов пост советского периода, говорила мне : "Не обольщайтесь, Ирина, на их улыбки, добрый тон и мягкие манеры. Они нас не любят, не любят всей душой, мы всегда здесь будем чужими "...
А я слушала и молчала. Я не знала, что сказать. Все слова застревали в горле. Как я могла в рамках врачебного приёма объяснить, поведать этой добрейшей душе, что у нас был свой 17ый год, своя гражданская война, не похожая на ту, что пережили её родители и бабушка с дедушкой, но мы такие же изгои, потерявшие Родину, у нас также отняли целую страну... А у нас , у крымчан, её отняли дважды за какой-то год ...
В моей голове клокотали наши 90ые в Крыму, с бесконечными поисками тепла, еды и средств к существованию, с постоянными страхами, стрельбой, каждодневными похоронными процессиями и бесконечной барабанной дробью голодных кишок... Время, когда выход на улицу мог обернуться непредвиденной трагедией или катастрофой, окажись не в том месте и не в то время, когда в одночасье, не имея долгов можно было потерять всё имущество, когда от стара до велика все знали имена, фамилии, клички местных мафиози и глав бандитских группировок, когда продавали свои библиотеки, с таким трудом нажитые нашими родителями, чтобы купить кусок хлеба, сахара и маргарина, когда утром со страхом ждёшь пробуждения детей, потому что не знаешь чем накормить, потому что месяцами не платили ни зарплат, ни пенсий, когда хирурги теряли сознание во время операций и в реанимации останавливались аппараты искусственной вентиляции лёгких из-за отключения электроэнергии. А для населения электричество давали два часа в сутки и зачастую ночью. И такое "счастье" в течение 10 лет....
Как я могла представить, подумать, поверить ? Как мой мозг мог понять и воспринять информацию, что в красивой, богатой, благополучной, мирной стране, где все сыты и одеты, живут в достатке с уверенностью в завтрашнем дне, с улыбками на лицах и добрыми глазами... И это всё может быть не по-настоящему, наигранно, поверхностно. Да я любила этих людей уже заочно только за то, что не надо было бояться, что они тебе нагрубят, обманут, всё у тебя отнимут... Рядом с ними отключались инстинкты борьбы за выживание и самосохранения. С ними хотелось бесконечно плыть в этой колыбели улыбок, мягких жестов, понимающих счастливых глаз...
А она только слегка улыбалась, покачивала головой и продолжала :" Поживите... Не спешите, вы сами всё увидите. Это всё милый, блестящий, привлекательный фантик, внешняя оболочка... Меня всё время кусают и покусывают, потому что я русская и помогаю русским. Я всю жизнь как на невидимом фронте"... А я изумлённо слушала её и думала "Как же так может быть? В этом французском Раю птицы поют фальшивыми нотами ?!"
Увы, время показало, что она была права.
Быть русским это особый статус. Вас или принимают сразу, если человек лояльно относится или симпатизирует России, либо вас отвергают, будь у вас хоть семь пядей во лбу. Но вы этого не увидите с первого взгляда. Эти люди никогда не вступают в открытую конфронтацию, их глаза всегда приветливо нейтральны. Вот прямо один взгляд на целую нацию. Но если вдруг, по вашему несчастью, вы не любите Россию, то ваши шансы вырасти в глазах общества значительно увеличиваются.  Политические взгляды напрямую сближают и разъединяют людей.
И чем дольше мы жили во Франции и осознавали глубоко засевшие нелицеприятные, несправедливые  стандарты о русских,  тем больше в нас росла наша русскость. Я никогда не была такой гордой, что принадлежу к этому народу, как стала во Франции.
Это же происходило и с нашими русскими аристократами. Они не отказались от своих корней несмотря ни на что и мы все вместе несли наш крест быть отверженными, но не предать самих себя.
Нас примирила чужбина, свела наши пути и вывела на одну дорогу. Мы как будто стали равными, шагая по ней... Да, нет... просто каток истории нас утрамбовал в однородную массу, именно массу... как будто уравновесил, как будто уравнял в правах, как дуб с сосной на лесопиле. Все деревья лежат, брёвнышко к брёвнышку, на одной площадке и все без корней. И вроде бы и ценность у деревьев разная, а "умерщвлены" одинаково, только использовать их будут лесорубы по усмотрению... их усмотрению...
23 01 2025

Фото из интернета