Битва при Пуатье

В общем числе копыт чёрт знает сколько,
Кони дрожат, но выносят всё стойко,
Видят ужас, вперёд идут, слова не говоря.
Всадники их угрюмы и горды,
Не видят печаль в лошадиных мордах,
С мечом ждут рассвета десятого октября.

Арабы, не знавшие холод доселе,
Глазами холодными вдаль посмотрели,
Где конница медленно к битве ползла.
Франки, одетые в волчьи шкуры,
Смотрели, как тучи становятся хмуры,
И Европа их, взяв за узду, повела.

Седьмой день пошёл, и столкнулись две силы,
Как будто два моря друг дружку на вилы,
И словно восстал Халифат поголовно.
Одни лишь вороны услышали крики,
К рождавшимся трупам направили лики,
Смотря, как летят главы с плеч хладнокровно.

Копья кололи тела пехотинцев,
Что сразу же не оправдалось, как принцип,
И пыл азиатов не стал превосходством.
Рахман, что мечтал о Туре в это время,
Забыв, про своё погибавшее племя,
Представил, куда мол, с таким благородством

Жителям севера драться по силе,
Пока те его подданных в щепки рубили,
И сами же падали, саблей сразившись,
Земля в это время с костями смешалась,
А воинов новых толпа приближалась,
Кони умерших молча брели, не сгодившись.

Франкский квадрат протыкался ножами,
Ноги обратно шагали местами,
Туче арабов конца не виднелось,
Кто знает, чья сила казалась отважней,
Где вдарил мороз по долине вчерашней, -
От массы людской нынче местность прогрелась.

Мартелл, что командовал западной ратью,
Поняв, что есть риск потерять не Пуатье,
А вовсе часть света, - вперёд устремился.
Свидетели были - цветы, что стоптались,
И тучи, что, солнцу мешая, сгущались,
Как Запад с Востоком отчаянно бился.

И сам уж Рахман свою гибель догнал,
Арабского пыла стал меньше накал,
Зовут Пиренеи назад откатиться.
Год тридцать второй окончание встретит,
Когда франки разгром Халифата отметят,
Как славно умеют на севере биться.

А в мёртвой земле лежат мёртвые люди,
Ни солнце, ни ветер, ни дождь не разбудит,
Все вперемежку противники пали.
Араб с европейцем лежат теперь в поле,
Мёртвого мёртвый уже не заколет,
У трупов царит нынче мир на привале.

Разошлись все, кто выжил, в разные стороны,
Одни проиграли, другим же дарована
Власть над Европой до распрей, что позже
Ворвутся стремглав. Пуатье отдыхает,
Количество лет с той победы считает,
На место прошедших сражений не схожий.