Выход к тупику

Воздуха ткань обернула почти неслышно
зеркало мира с пикантным набором трещин.
Кто-то за столиком рядом читает Мишну.
Древний сюжет, и, чего уж, весьма зловещий,

если втирать лаконичные предков знаки
в детское тело реальности. Шрифтик нежен,
и предлагает лучину в тяжелом мраке
истин, что сердцу больному нужны все реже.

Время небрежно сыпется в старых колбах
новых идей. Распечатавший знаний камень
всех уверяет, что он, может быть, сошел бы
вниз по ступеням, что ним высекались в храме

веры в былое, да только вот падших много.
Стало быть, нужно их души лечить кому-то,
вот он и лечит застывших своей дорогой
к вечности сна из случившейся здесь минуты.

Грани сознания нервно наносят раны
телу надежды, в котором одни пустоты.
Все это кажется в чем-то немного странным,
но примиряющим с тем, что тоски остроты

больше уже не смешат. В ожиданьи встречи
с собственной тенью живущий в уме готовит
просьбы о жалости в самой последней речи
сжатой до страха в единственно верном слове.

Падает небо на блики декабрьских улиц.
Звуки набата становятся злей, но тише.
Все, как обычно: уснувшие вновь проснулись
ради разумного шага с безумства крыши.

Все, как обычно. Меняется только профиль
дня, что приходит на смену ушедшей ночи
и предлагает вкусить кордильерский кофе
как вариант не караемой капакочи.