Адам

"Ни жизнь, ни смерть - мне не принадлежит.
Мой дух как раб - затравленный в надежде.
Ему сказали, что счастливо буду жить,
Одно лишь: умереть придётся прежде".
 
С тех пор ночами все смотрел в окно,
Свет караулил, что в нем отразится.
В окно смотрело лунное пятно,
и думало: "Чего б ему не спиться?"
 
Мы с ним вели в тиши безмолвный спор.
Одна лишь вечность оставалась между нами,
Но кто-то наш подслушал разговор,
Как раз на фразе: "Лама савахфани..."
 
И вдруг тогда предателем не стал!
Ведь говорили - истина повсюду!
Но в кожу новую на этот раз врастал -
я, а не тот, кто был рождён Иудой.
 
И оказалось, что оставили меня,
И жизнь и смерть сбежали обе - лгуньи.
Вместо пятна в окне - безмолвная стена,
как отражение ушедших новолуний…
 
Их не вернуть… Я ползал, собирал
остатки, крохи, что-то вспоминая,
И не заметил как заполз в подвал
на хоздворе, заброшенного рая…
 
Среди ведёр, лопат - инвентаря,
Среди колод и брошенного хлама,
В слезах свою доверчивость коря,
увидел я заросшего Адама.
 
Он мне сказал: "Не бойся, здесь приют,
Я здесь века и позабыт как сволочь.
И сторожа с собакой не придут,
Пусть даже позовешь ты их на помощь…"
 
Он что-то мне рассказывал еще,
Про Еву глупую и про скитанья тоже.
Хватал, до боли стискивал плечо.
Последние слова звучали с дрожью:
 
"Ни жизнь, ни смерть - мне не принадлежит.
Мой дух как раб - затравленный в надежде.
Ему сказали, что счастливо буду жить,
Одно лишь: умереть придётся прежде…"
 
© Weises Blatt 30.01.2023