Моему другу Косте Михайлову

                Мы снова, друг мой милый, вместе,
                И снова я дышу тобой,
                И снова я готов петь песни
                Над раскрасавицей Невой

Грохот, дымовуха, фейерверк,
Шестимиллионник озарился,
Известил, что Костя-друг родился,
И пожар, как водится, померк.

Только не померкла жизни нить,
И за пролетевшие десятки
Так перекалилася порядком,
Что уже нет мочи остудить.

Нет, чтоб просто в креслице сидеть,
С внуками болтать на их наречьи,
Отменять тревожащие встречи,
Сказочки читать и песни петь;

Нет, чтоб мемуары затворить
Об ошибках или достиженьях,
О былых делах и положеньях,
О врачах, о снах поговорить.

Нет ведь! Он учиться норовит:
С нова школа «форте и пиано»,
Снова слово правды и обмана,
Снова виновато-гордый вид.

Жизнь развёрнута как будто вспять:
Через десять – пятьдесят отметим,
Через сорок – совершеннолетье,
Там, глядишь, рождение опять.

Вот он, вечный двигатель любви!
Кто осудит жизнь, что жить стремится?!
Чтобы жить, – достаточно родиться.
А живёшь, так пламенно живи!

Круг замкнулся – мысль завершена.
Вновь всё на круги своя вернулось.
Поздравленье прозой обернулось,
В голову вернулась седина.

Я его люблю, как и любил,
И желаю, что желал и прежде:
Жить в любви, и в вере, и в надежде,
Даже если из последних сил.

Бог не обделил тебя судьбой,
Так что счастлив будь по воле божьей,
Ну, а коль сомнения тревожны,
Их преодолеем мы с тобой.