Живое слово

/По воспоминаниям И. В. Одоевцевой/

Ноябрь 1918 года.
Огромные ярко-рыжие афиши аршинными буквами объявляют на стенах домов Невского об открытии
Института Живого слова.
И. В. Одоевцева

Я злюсь, как идол металлический
Среди фарфоровых игрушек.
Н. С. Гумилёв

***

Ноябрь когтистый, непутёвый.
«Живое слово».
С нетерпеньем
Я как и все жду Гумилёва,
А люд вопит: «Неуваженье!»

Часы глумятся.
В зале зябко.
— Забыл про нас товарищ лектор!
Но вот он здесь в оленьей шапке,
В дохЕ такой же для комплекта.

Как митру снял свою ушанку,
— Ну, что ж начнём! Так, вы поэты?
Стихосложения изнанку
Вам покажу в реальном свете.

Вещает медленно и властно,
Зовёт поэзию наукой.
Его слова скользят бесстрастно
И разбиваются на звуки.

А я не знала! Нет, не знала,
Что можно быть столь некрасивым,
Смешным, совсем не идеалом,
Надменным, дерзким и спесивым!

И лишь в глазах сквозь толщу ликов,
Личин и масок равнодушных
Живут и тайна, и интрига,
И дар, законам непослушный,

И дух другого Гумилёва.
В рядах протест, зубовный скрежет:
— Народ, а лектор то хреновый!
Про рифмы брешет! Точно брешет!

Летит стрелою стих над залом
Поверх завистников, кликуш, но
Не злится идол из металла
Среди фарфоровых игрушек.

***

Бегу упрямо против ветра
За уходящим силуэтом.
Ноябрь бросает боль и скверну
В жизнь ученицы, в мир поэта.