Великолепная Солоха

По мотивам повести Н.В.Гоголя
«Ночь перед Рождеством» 

Сияли звёзды – месяц в небе…
Поджав от голода живот,
Бедняк мечтал о тёплом хлебе,
Встречая с квасом новый год.

А месяц, как бедняк, был тонок,
Полупрозрачен бледный лик,
Он свет бросал из всех силёнок 
И осветил в руках рушник.

И бабу тут же осветило:
Шептал ей в ухо что-то чёрт –
Идею – с неба снять светило,
Товарищ её был хитёр.

Сама собой она румяна,
Как сдоба белая, пышна,
И, как красавица, жеманна,
Такая в хуторе одна.

Хранились у неё припасы:
Шпик, а к нему окорока, 
Сыры и разные колбасы,
Горилка, рульки балыка.

Шёл пост, а значит со сметаной
Покушать надо варенца,
С души грехи снять с окаянной –
Отведать с хреном холодца.

Кума почувствовала радость,
К ней обещал явиться черт,
Ему подарок – людям гадость,
Настал для пакости черёд.

Сперва она лицо умыла,
Взяла верёвку и мешок,
А печь нарочно не топила,
Чтоб чёрт обжечься бы не смог.

Вскочила быстренько на печку,
Стоявшую у ней в углу
И догорать оставив свечку,
Взяла и села на метлу.

Через минуту провалилась
И подалась ко всем чертям,
Она, конечно, не молилась,
Имея ненависть к церквям.

Путь её, кстати, не короткий,
На небо к месяцу и в ад,
Зато метла её – конь ходкий,
Туда слетала и назад.

И вместо месяца – пороша,
За место звёзд на небе – мгла,
Была горячей её ноша,
Она бабёнку обожгла.

Посыпал крупный снег в окошко,
Побив декабрьский свой рекорд,
Всё замелО, а тут вдруг рожки –
Возник из ниоткуда чёрт.   

С тревогой бросил взгляд на хату,
Дымок не вился из печи,   
В трубе он лапою мохнатой
Сперва потрогал кирпичи. 

Присел на крышу осторожно,
Свой зад протиснуть по трубе,
Спустившись вниз совсем несложно,
Так оказался он в избе.

Внутри полутёмно, прохладно,
В углу нетопленная печь,
А где ж хозяйка? Ну, да ладно,
Решился под тулуп залечь.

Чёрт был, конечно же, безбожник
И ненавидел Божью мать,
Любил горилку, был картёжник,
Ну, пьяница, ни дать, ни взять.

Прилёг, закрыл свои копытца,
От храпа вздрогнул пятачок,
В ад провалилась вмиг светлица,
Лишь повернулся на бочок.

Забылся сладким сном покуда,
Та, у которой грелся чёрт, 
Была охотницей до блуда,
С ней в хате жил огромный кот.

Поправив на метле уздечку,
Бабёнка села на карниз,
Вход с крыши по трубе на печку,
Спустилась осторожно вниз.

Да вдруг за гвоздик зацепилась,
Спускаясь по трубе с мешком,
И тут же бранью разразилась,
А месяц осветил весь дом.

Тот пленник поразмыслив быстро,
Нырнул в трубу и был таков,
Он был уверен, здесь нечисто,
Из западни ушёл без слов.
 
Бабёнка же запричитала,
К ней потянулся сразу чёрт,
Она его поцеловала,
Тот счастлив был и очень горд.

Потом они за стол засели
И стали праздник отмечать,
Горилку пили, сало ели,
Им было некогда скучать.

Когда совсем уж рассветало,
Друзья сидели за столом, 
Хозяйка хлопотать устала,
Вдруг стук раздался за окном.

Чёрт вздрогнул и икнул нечаянно,
Имел он изумлённый вид, 
Была минута чрезвычайной:
Кто это так сюда спешит? 

Завидев у окошка рясу –
И слыша грохот у дверей,
Напарница скривилась сразу,
Откуда взялся он – ей-ей!

Чёрт влез, как есть, скорее в печку,
Хозяйка притворив заслон,
Подула на огарок свечки,
Чтоб не светил им больше он.

Потом вбежала быстро в сени,
Спросив стучавшего: кто там?
За дверью батюшкино пенье,
Мычание его: Мир вам! 

Замёрз, как чёрт, прошу впустите,
Я от поста совсем ослаб! –   
Да наконец-то проходите,
Я вижу, вы совсем иззяб.

В дверях возникла тут косичка
И волосёнки в два ряда,
Едва взойдя: А вот и птичка!
Но замер – на столе еда!

Поп причитал: а пир ваш кстати…
За ним следил в подпечке чёрт,
Поп сел за стол, к его досаде,
Тот счастлив был и тоже горд.

Великолепная Солоха,
Позвольте мне вас приобнять,
Я исхудал – так было плохо
И, как Кощей – ни дать – ни взять.

Поешьте, выпейте горилки!
Я с радостью! вдруг снова стук –
Поп вздрогнул – затряслись поджилки,
Он превозмочь не смог испуг.

Кто это? – Начал он креститься, 
Припомнился и пост, и сан:
Мне нужно срочно удалиться!
Ступайте поскорей в чулан!

Опять к двери, а там стучавший,
Она вопрос ему: Кто там?
Открой! – в ответ ей ожидавший:
Есть разговор к вам по душам! 

Снег сыпал хлопьями в окошко,
Побив декабрьский свой рекорд,
У хаты из следов дорожка,
На службу в церковь шёл народ.