Фамилия

Когда-то я не любила свою фамилию. Вот не любила и всё. Конечно у этой проблемы были объективные причины и повзрослев, я понимала откуда у них ноги растут. Но перебороть себя не могла.
Я почти ненавидела регистратуру в поликлинике, учителей в школе и прочих "неправильных" людей, которые произносили её вслух, чтобы обратиться ко мне. У меня было имя, ИМЯ ! Клокотало в моём сознании.
Вышла замуж кажется только чтобы поскорее её сменить, избавиться, забыть, никогда не слышать и не вспоминать. Боль отверженности глубоко засела в сердце... Ведь это была мамина девичья фамилия, а мне хотелось, чтобы как у всех, чтобы носить папину фамилию, мне хотелось хотя бы что-то от него !
Я его ждала всю жизнь, а папа молчал и в конце концов кровь его во мне замолчала тоже... навсегда.
Я наконец-то выросла, выросла внутренне, я перестала мучаться от этого бесплодного ожидания. Это чувство быть забытой, отверженной, что глодало всю жизнь мою душу, отступило. Этот штамп "неполноценной семьи", где кормильцем была только мама, перестал иметь какое- либо значение.
Это у кого была неполноценная семья ? Бывают такие мамы, что и с папами не всякий ребёнок будет так счастлив и обогрет заботой.
Мама... Я даже не помню её сердитой. Я помню, как она работала на двух, а периодами на трёх работах, чтобы я ни в чём не нуждалась. И я не нуждалась. Её трудолюбие, доброта, любовь были безграничны.
Это была моя лучшая подруга. Я ей рассказывала все мои секретики, а она со мной всегда советовалась как с равным взрослым человеком. Она в меня всегда верила и мне верила и это доверие я никогда не могла предать.
А вечером я забиралась к ней "под крылышко", она меня обнимала, а я улыбалась. Было так тепло и надёжно, я с ней ничего не боялась.
Она была дитя войны.
Ох, уж эта война...
Шло время, но она шла со всеми сквозь годы и упорно возвращала нашу память туда, в те ужасные цифры 1941-1945...
Когда немцы, в ноябре 1941 года, захватили наш город Керчь, младшему братишке моей бабушки, Павлику, было всего 15 лет. Но он был рослый дедина не по годам. Однако в регулярную армию его не взяли, мал ещё... Но не так прост был этот малый, хотел воевать с фашистами и ушёл в партизаны. Про возраст, конечно, соврал.
Служил Советской Родине так хорошо, что за его юной головой гонялось гестапо и за поимку назначило немалую награду.
Однажды он смог передать своей маме, то есть моей прабабушке, в честь которой меня назвали Ириной, записку, с координатами где он прячется, чтобы хоть разок повидать и обнять маму.
Моя прабабушка собрала поесть, что могла и ночью в кромешной темноте пробралась к нему.
Какой же был ужас ! Когда она вышла от него под покровом ночи, это место было окружено немцами и они Павлика арестовали. Прабабушка кричала, рвала на себе волосы, она ведь сама привела немцев к нему ! Это горе разрывало её изнутри...
Так, после двух лет партизанщины, в мае 1943 года , Павлик попал в гестапо. Его били, мучали, но так ничего и не выбили. Он не выдал расположение их партизанского отряда и какую миссию они выполняли. Хотели расстрелять, но он сумел сбежать и вернуться к своим.
11 апреля 1944 года, город герой Керчь был освобождён от фашистских захватчиков.
Пришел Павлик домой, сел в сенях, охватил ружьё руками, прижался щекой и крепко задумался.
-О чём ты так зажурился, сынок?- спросила его прабабушка.
-Да, вот, мать, думаю, идти дальше воевать, не идти ?
За его молодыми плечами были пытки гестапо, побег, ранение, масса рискованных операций, вылазок, разведок, боёв с врагом и холодных зим.
-Навоевался уж, сынок. Сколько всего прошёл. Город освободили. Оставайся. Сестра твоя вот-вот родит (мою маму), её муж на фронте, поможешь нам по хозяйству. Совсем без мужских рук остались ведь.
Павлик посидел пять минут... Решительно встал.
-Пойду. Не довели мы наше дело до конца. Надо идти дальше.
Сердце матери дрогнуло, чувствовало неладное. Вот сейчас он стоит перед ней, живой... А дальше? Свидятся ли они ? Но по всему виду Павлика было видно, что нет, не удержать его.
-Храни тебя, Господь - только и прошептала моя бедная прабабушка.
После проявленного мужества на протяжении всей оккупации крымского полуострова немецко-фашистскими захватчиками, Павлика взяли в регулярную армию. Ровно через месяц, 9 мая 1944 года Павлик был смертельно ранен в день освобождения города Севастополя. А это значит в последнем, решающем бою.
Его доставили в госпиталь города Симферополя и ещё через месяц он умер в свой день рождения от ран не совместимых с жизнью. Ему в этот день исполнилось 18 лет, 8 июня 1944 года...

А что же моя прабабушка со своей дочерью, то есть, моей бабушкой? Сидели и ждали когда придут наши и освободят? Нет. Тоже партизанили и рисковали жизнями каждую минуту.
Как большинство коренных Керчан, они жили "на горке", так называют гору Митридат, которая по сей день является исторической достопримечательностью нашего города. Однажды пришли к ним в дом наши связисты и попросили установить аппараты связи для передачи информации. Естественное дело, с высоты горы связь была намного лучше, чем в низине. Риск большой. Но ведь общее дело делали.
Растянулись по двору провода, как бельевые верёвки. И жили они как на пороховой бочке. Иногда немцы перехватывали сигналы, делали облавы. У моих родных было 5-10 минут чтобы скрутить провода какие возможно, намочить простыни, пододеяльники и развешать на остальных проводах во дворе, как постиранное бельё. Корыта с водой, вёдра, ковши, всё должно было походить на великую стирку.
Что их каждый раз спасало ? Думаю только провидение Божье. Как немцы поверили, что провод, идущий от крыши является бельевой верёвкой, одному Богу известно. Ходили по лезвию ножа, но дело своё продолжали. И главное, надо было сохранять спокойствие на лице, не выдать волнение... Справлялись мои героини.

На начало войны моей прабабушке Ирине было 44 года, Павлику 15 лет, а моей бабушке Анне 18 лет... Мои родные Бутриковы ... Бабушка встречалась с моим дедушкой Григорием, 23х лет от роду, который конечно же ушёл на фронт и пожениться они не успели.
В 1943 году, вернулся домой из-за ранения и мог бы не возвращаться на фронт по медицинскому предписанию, но тогда люди были совсем другие. Подзажили раны и ушёл дед опять добывать победу. А бабушка, которой уже исполнился 21 год, оказалось, что забеременела и в июне 1944 года, сразу после освобождения Керчи, родилась моя мама. А значит всю беременность, вплоть до освобождения города, моя бабушка тоже помогала нашему связисту.
Мамин отец, дедушка Григорий, дошёл до Берлина, брал Рейхстаг и погиб за взятие этого города 30 апреля 1945 года. Прошёл всю войну и погиб перед самой Великой Победой. Моему деду было 27 лет...

В этом же доме на горке и я родилась. Помню очень добрую улыбку моей прабабушки Ирины. Она никогда не повышала голоса. У неё во дворе росли необыкновенной красоты тюльпаны и розы. Сторожилы до сих пор вспоминают об этом, хотя уже 50 лет прошло, как нет на свете моей прабабушки.
Я часто гуляла по её маленькому саду и любовалась ими. Один раз я спросила её : "Откуда у тебя такие чудесные цветы? " А она так спокойно мне отвечает : "А это солдатики наши здесь лежат. Разрывало их... то ноги, то руки во двор прилетят после бомбёжки. Вот мы с твоей бабушкой и хоронили их, где могли. Теперь они превратились в прекрасные цветы."
И я верила...

Теперь мне хотелось кричать, достучаться до каждого сердца, просить прощения у всех ушедших родных, благословить всех, кто когда-то произносил мою фамилию, целовать учителей за то, что вызывали меня к доске.
Я стучусь в 45 ! Проживаю с родными каждый день этой проклятой войны !
Как я смела ? Как я смела не гордиться своими корнями, своей фамилией? Она кричит во мне, она вросла в моё существо, вплелась в геном, её никогда больше не вырвать.
Мне захотелось, чтобы о ней услышал каждый житель планеты ! Это же мои предки были такими мужественными людьми и это такая честь носить их фамилию.
Преклоняюсь, родные, перед вашими подвигами, перед вашим мужеством, перед вашей любовью к Родине.
Я, Бутрикова Ирина, горжусь , что ношу вашу фамилию. Вы больше не будете безвестными, молчаливыми, ушедшими и ваши подвиги будут жить пока бьётся моё сердце !
Простите меня...

19 01 2025

P.S. В 1975 году тот самый связист нашёл моих родных, приехал с корреспондентами, ему вручали звание Героя и награждали Орденом за заслуги. Приехал он за свидетельством, что был в этом доме, передавал и вот свидетели. И никто даже словом не обмолвился о том, чтобы выразить хоть какую-то маленькую благодарность моей прабабушке и бабушке, которые прятали, кормили, помогали, рисковали и стояли бронёй за этого человека. Приехал с помпой и уехал весь в орденах и званиях...