о чем молчим тиражом тридцать экземпляров

...я по утрам смотрю передачу «Слово пастыря», и вижу, что он, говоря свои речи, хочет заплакать, но не может себе позволить такую роскошь – плакать на глазах у всех христиан. А я, сидя в далеком углу, смотрю на него и плачу. Я отошла от вашего вопроса... сбилась, ушла мысль.
http://stihi.ru/2025/01/19/2530

*
Конечно, ушла. А вы плачете, слушая слово Пастыря? Или глядя по новостям как мощно работают в ходе СВО по нашим родным городам наши военные силы? Я не плачу, я всё ещё пытаюсь шутить над ситуацией по бывшей дружбе народов, превратившихся из единого советского народа в Скопище, если в терминологии Анны Неркаги. Да моя мысль ушла опять с Ямала к себе домой, я же из бывшей Украины, бьюсь над вопросом, какими же внешними факторами удалось разбудить внутри нас войну:

Хочу дружить домами
Как Желтый Дом и Белый.
Хочу дружить с мозгами,
Пусть даже неумело.

Дружил же я с хохлами
На улице в Херсоне.
И сам хохол по маме,
Напополам в законе.

Но не дружу с мозгами,
В чём время и признаться.
Кто ж предлагает даме
Заместо секса братство?

Она всплеснёт губами
Неверно прочитая.
Наверно не в той гамме
Пишу я? Ну... не знаю

Пока был Ленин в раме
Мы вроде ближе были.
По нынешней программе
Ну - как и не дружили.

Хочу дружить я с вами
Под мирным небом синим.
...все могут выбрать сами,
Но всё-таки - в России.

Нет, Анна Павловна, разумеется, не писала в 1996-м году о проблемах на Днепре, её волновало нечто иное, преобразующее и её патриархальный тихий народ в Скопище. Это трудно понять, отдельные намёки на нечто страшное и неодолимое, если ты не сам в этом народе. Там, у Полярного Круга, я не жил, но определённое время дружил с Иосифом Сопочиным, председателем сельсовета в Русскинских, это как бы неформальная столица лесных ненцев и ханты была тогда, в начале 90-х.

Наши нефтяники и газовики работали и на их угодьях, собрали мы хантам подарки на какой-то праздник, а те не пустили к себе. Я тогда работал на городском радио и оказывал информационную поддержку марафону дружбы. Пришлось срочно ехать, снимать напряжение, мы с Йосей работали одно время в одной бригаде по рабочей сетке, при СССР. Приехал я - Иосиф сказал "свой" - никаких проблем. Пока выгрузились к часу ночи время. Но как бы - уезжаете, даже чаю не попьёте?

Без проблем. Иосиф тут же отдал команду и женщины пошли на реку отдолбить прорубь, в сарай нарубить дров, рыбы мороженой настрогать, и так далее. Через полчаса чай был. Да, мне, конечно, глядя на рабский женский труд кусок в горло не лез, а и рыба была вкусна, и оленьи языки - ну это свой язык проглотишь! Но мне было напряжно, напряжение снял приезд участкового, тоже из ханты. Они ушли с Иосифом пошептаться, что-то там по убийству на одном из кочевий, русского следователя молча отпустили, это наше дело. Так, если кратко пару штрихов.

Они и при Сталине сами решали, он молчал, за что его уважали, в честь Виссарионыча и назван был Иосиф. Разумеется, я многого не знаю и сейчас, о чём молчат лесные и речные люди. Может быть Анна своей книгой "Молчащий" слишком много сказала понятного только своим? Скорее всего. Потому что не зря её книги были сожжены на помойке в Лабытнангах, так она сама сказала, и после того 17 лет не писала.

А что писала - не издавала - а если издавала, то это трудно назвать выходом в медиапространство, последние книги Неркаги издавались тиражами от 30 до 300 экземпляров. Понимаете - номинация на Нобелевскую премию книги тиражом ТРИДЦАТЬ не тысяч - штук.

http://stihi.ru/2025/01/19/8372