Книга роман Королева 7 часть 8 глава

Солнечные лучи пробивались сквозь ветви старых дубов, освещая пыльную аллею, ведущую к древним стенам монастыря Сен-Мишель в Нормандии. Галаад, мужчина лет тридцати пяти, с лицом, запечатлевшим следы прожитых лет, но с сильными, уверенными чертами, улыбнулся мальчику, склонившемуся над ромашками. Его монашеская ряса, выцветшая от времени и стирок, свидетельствовала о долгих годах, проведенных в этих стенах. Запах свежей выпечки, доносившийся из монастырской кухни, прервал их неспешную прогулку. Воздух наполнился ароматом корицы и яблок – сестра Агнесса, известная своим кулинарным талантом, пекла яблочный пирог. Мальчик, не в силах устоять перед соблазном, потянулся к хрустящей корочке. Сестра Агнесса, улыбнувшись, подтолкнула ему тарелку. Галаад тоже взял себе кусочек, наслаждаясь сладким вкусом и тишиной монастырской жизни, столь резко контрастирующей с тем, что ожидало его впереди. Мать настоятельница, женщина с мудрыми, проницательными глазами и седыми волосами, собранными в строгий узел, позвала Галаада. В её келье, обставленной скромно, но со вкусом, царила тишина. Мать настоятельница, казалось, устала, её лицо было бледнее обычного. Она начала разговор, не приступая к приветствиям: "Галаад, до меня дошли слухи о твоей тетке, графине Изольде. Говорят, она связана с юной Анабель". Галаад, привыкший к слухам и сплетням, которые неизбежно окружают знатных особ, лишь слегка нахмурился. Он провел в монастыре семнадцать лет, отрешившись от мирской суеты, но связь с семьей, особенно с любимой теткой, оставалась для него важной. "Её богатство и положение позволяют ей многое, я понимаю", – тихо ответил Галаад, теребя край своей рясы. "Но она даже не пишет мне. Семнадцать лет…" – в его голосе звучала печаль, смешанная с недоумением. Мать настоятельница кивнула, её взгляд был полон сочувствия. "Я молюсь за неё каждый день, – сказала она, – но Изольда… она даже перестала посещать церковь. А Анабель… эта девушка, кажется, полностью завладела её сердцем и разумом. Изольда, кажется, забыла обо всём на свете ради этой страсти". Галаад молчал, представляя себе свою тетку, гордую и независимую графиню, потерявшую голову от любви. "А как же королева Анна?" – наконец, спросил он, напряжение в его голосе было почти осязаемо. Королева Анна, известная своим вспыльчивым нравом и ревнивой натурой, была близкой подругой графини Изольды. "Дай Бог, чтобы Анабель выжила", – прошептала мать настоятельница. "Гнев королевы… он будет ужасен. Ведь Анна любит Изольду. Она никогда не позволит ей уйти от себя". Она обняла Галаада, утешая его. "Жизнь сама строит за нас, Галаад. Мы можем лишь молиться и надеяться на лучшее". Галаад, оставшись один в тишине своей кельи, понял, что мир за стенами монастыря, мир его семьи и дворянства, оказался гораздо сложнее, чем он мог себе представить. И ему предстояло принять судьбу, какой бы она ни оказалась. Мать настоятельница, не прерываясь на приветствия,  прямо перешла к сути.  Её голос, обычно ровный и спокойный, звучал хрипловато, словно  скрип старого сундука.  Она протянула Галааду  пожелтевший от времени пергамент, завязанный тонкой,  почти  прозрачной  шёлковой лентой.  На пергаменте,  написанном  утонченным  почерком,  были  зашифрованы  строки,  испещренные  непонятными  символами и  редкими словами на латыни.

—  Галаад,  —  началa она,  касаясь  пергамента  древним серебряным  крестом, висевшим  на  тонкой  цепочке,  —  это  письмо…  загадка,  переданная  нам  из  поколения  в  поколение.  Мы  хранили  его  веками,  но  до  сих  пор  не  могли  разгадать  его  тайну.  Теперь… теперь  настало  время.

Она  взяла  глубокий  вздох,  её  грудь  поднималась  с  трудом.  В  комнате  заметно  похолодало,  хотя  солнце  ярко  светило  за  окном.

—  В  этом  письме,  —  продолжила  она,  её  голос  еще  больше  ослабел,  —  зашифровано  местоположение  святого  Грааля.  Легенда  говорит,  что  он  скрыт  где-то  в  этих  землях,  но  только  избранный  может  найти  его.  Я… я  верю,  что  этот  избранный – ты.

Галаад  взял  пергамент,  его  пальцы  трогали  старую  бумагу  с  осторожностью.  Он  рассмотрел  символы,  некоторые  из  них  напоминали  ему  древние  руны,  другие –  геометрические  фигуры.  Воздух  сгустился,  и  Галаад  почувствовал  на  себе  тяжелый  взгляд  веков.

—  Мать  настоятельница,  —  прошептал  он,  —  это…  это  огромная  ответственность.

—  Да,  Галаад,  —  подтвердила  она,  её  глаза  горели  необычным  светом.  —  И  опасность.  Но  и  надежда.  Надежда  на  спасение.  Легенда  говорит,  что  Грааль  несет  с  собой  целительную  силу,  способную  излечить  от  любых  недугов.  А  нам…  нам  нужна  эта  сила  сейчас,  как  никогда  раньше.

Она  протянула  ему  небольшой  деревянный  ящичек,  инкрустированный  серебром.  В  нём  лежал  тонкий  серебряный  ключ,  изящный  и  старинный.

—  Этот  ключ,  —  сказала  она,  её  голос  иссяк,  —  поможет  тебе  разгадать  тайну  пергамента.  Будь  осторожен,  Галаад.  Многие  жаждут  власти  Грааля.  И  они  не  пощадят  тебя.  А  теперь,  иди.  Время  уже  идет.

Мать  настоятельница  положила  руку  ему  на  плечо.  Её  рука  была  холодной,  как  лед.  Галаад  покинул  келью,  держа  в  руках  пергамент  и  ключ.  Солнце  уже  садилось,  окрашивая  небо  в  яркие  цвета  заката.  Перед  ним  стояла  задача,  потенциально  опасная  и  невообразимо  великая.  Он  должен  был  найти  Грааль.  И  он  знал,  что  его  путь  будет  долгим  и  трудным.  Но  он  также  знал,  что  он  не  один.  С  ним  была  вера,  надежда  и  незабываемый  вкус  яблочного  пирога  сестры  Агнессы,  который  наполнял  его  силами  в  этом  трудном  пути.